Даже ходьба давалась Сэджину с трудом, а из-за тугой повязки было сложно дышать. Алебарда не пробила кирасу, но погнула стальную пластину на спине, из-за чего сломались два ребра. А это ещё не говоря о глубокой ране в руке, которая теперь болела независимо от того, шевелишься или нет. Будто вырос гнойной болевший зуб, который теперь сводил с ума. Но лекарь обрадовал тем, что хоть и задета кость, но не сильно, и отрезать руку не надо. Правда, он добавил многозначительное «пока не надо».
— Ну пошли уже, — торопил Кастиель. — Сейчас мы идём к моему дяде, а потом…
— Я уже здесь, — сказал Златодержец, спешиваясь с боевого коня.
Генерал Грегори Дренлиг был очень высоким мужчиной, даже выше Сэджина почти на полголовы, а ещё намного шире в плечах. Будто живая статуя древнего героя. Лицо, по крайней мере, точно, будто сделано из камня. Грегори младше остальных братьев, маркграфа Микаэля Дренлига и Томаса, но выглядит самым старшим из-за рано поседевших волос. Густая борода скрывала повреждённую в молодости челюсть, когда кто-то ударил его булавой в лицо, но на свету всё равно видно заметные вмятины.
— Давно не виделись, племянник, — когда генерал говорит, видны золотые зубы, вставленные только с правой стороны, там, где булава когда-то выбила и выкрошила родные. — Маркграф будет рад, что я спас твою жопу от разгрома.
— Да ты прибыл на всё готовое!
— Я прибыл с материка, — голос у Златодержца настолько громкий и мощный, что его невозможно перебить. С учётом того, что он не смотрел на собеседника, можно подумать, что он говорил сам с собой. — Где за год провёл десять битв и в каждой из них громил армию Сапфировой Звезды. А потом, когда мой брат Микаэль попросил меня помочь тебе с обороной замка Короля Пауков, я сразу с корабля во главе одной только кавалерии прибыл сюда почти без остановок, чтобы сразу кинуться в бой и одержать победу. Ещё бы пара часов, и вас бы размазали и утопили в реке. Но я успел вовремя и…
— Ты прибыл, когда враг уже бежал…
— …моя кавалерия нанесла решающий удар, а также захватила много знамён и пленных, — генерал никогда не улыбался, в его лице нет никакого намёка на издевательство. Будто он сам верил в то, что говорил. — Но стоит отдать вам, молодёжь, должное. Поле укреплено хорошо, и замки тоже вернули. Если бы не это, мне бы пришлось увозить ваши трупы и показывать отцам. Им бы это точно не понравилось, по крайней мере, маркграфу. Но я бы атаковал. Зачем вы впустили врага на поле? Нужно было атаковать его, когда он входил в долину, там бы им пришёл конец.