— Это мой дар тебе, Семнадцатый. Теперь каждый раз когда кто-то попытается поселить в твою душу сомнения по поводу твоего предназначения, ты будешь вспоминать этот момент и мой подарок.
Пека взял амулет и надел его на шею. Несколько мгновений ничего не происходило, а затем в тело полилась сила. Нет, не так — Сила! Дыхание перестало сбоить и обжигать легкие, ноги выпрямились и с них как-будто спали вековые оковы, в руках забурлила мощь, а в сознание пришла такая легкость, что Пека был готов утащить всю эту кучу бревен за один раз.
— Закончишь задание и сразу поступаешь в распоряжение аббата Блека, все его приказы выполняешь как мои.
Пека подхватил выпавшее из рук бревно и удивился, своему состоянию минуту назад. Ствол дерева ничего не весил, как он мог устать таская такой вес?
Он побежал, но все же успел услышать слова теурга обращенные к аббату.
— Сегодня же заковать его в доспехи, а с завтрашнего дня отправить в данж к шурдам, пусть начинает прокачиваться..
Радгар проснулся на довольно удобной кровати и сладко потянулся, прогоняя кровь по измученному телу, поочередно напрягая все мышцы. Внезапно на какой-то миг он испуганно замер, ожидая приступа боли на изувеченных конечностях, но она так и не появилась, хотя память ясно выдавала фантомные ощущения моментов когда ему ломали пальцы. Тогда он был еще в ясном сознании и прочувствовал каждое мгновение издевательства над собой. Он запомнил все. Нет не так. ВСЕ! Все, что с ним сделал этот храмовник со своими палачами.
Но это были жестокие пытки, так сказать мясничие, создающие кучу ненужной боли из-за которой плывет разум. Еще лучше он запомнил пытки дознавателя Маркуса, который хотел узнать от него как можно найти графа вампиров. Вот тот причинял боль более умело, более тонко с садиским, изуверским наслаждением. Радгар тогда понапридумывал кучу разных небылиц, лишь бы его перестали мучить и увели обратно в камеру, но и там он, отрывая остатки ногтей с пальцев, просидел недолго, за ним вновь пришли, чтобы опять начать мучения.
Если бы не Луна, он сошел бы с ума от боли гораздо раньше, чем в конце концов дождался бы смерти. Чего хотели от него в этот раз было непонятно. Местный аббат лишь с ухмылкой наблюдал за ним, время от времени давая своим помощникам новые указания для более жестоких пыток. Лишь когда Радгар терял сознание, он подходил лично, суя в ему в нос мензурку с какой-то очень вонючей жидкостью, от чего сознание вместе с болью возвращались.
Тело маркиза вновь невольно вздрогнуло, будто ожидая, что пытки вот-вот начнутся и он все еще не веря, поднял свои руки вверх внимательно их рассматривая. Пальцы были целыми, ногти на месте, на тех местах куда были забиты гвозди, лишь небольшие, неравномерные шрамы. Также шрамы остались на предплечьях, где ему разрезали кожу, а затем и мышцы, чтобы он и не подумал сопротивляться. Маркиз даже сделал несколько хватающих движений пальцами, чтобы убедиться, что все работает и ничего не болит.