– Звучит разумно, – согласилась я.
В душе разлилось облегчение. Кажется, Брайен трепетно относится к моей тайне. Возможно, он сумеет ее сохранить. Хотя бы до того момента, пока я не сбегу.
Разговор прервал стук в дверь. На пороге оказались две горничные с тяжелыми ведрами воды, от которых исходил горячий пар.
– Я оставлю вас, – деликатно проговорил Брайен. – За лекарем уже послали, поэтому скоро лодыжка перестанет вас беспокоить.
Я криво улыбнулась, собираясь пошутить про ампутацию, но в последний момент передумала. Не стоит демонстрировать свой нрав при посторонних. Брайен говорил со мной как с равной, как это было принято у меня на родине. Но в Иолании к женщине зачастую относились как к малому, неразумному ребенку, нуждающемуся в опеке и контроле.
– Благодарю, милорд, – кротко выдала я, чем заставила Брайена нервно споткнуться на ровном месте.
Ладно-ладно, я тоже умею играть по правилам! Не стоит так удивляться. Я, конечно, сумасшедшая, но границы дозволенного тоже вижу.
Смешно, если подумать. Значит, нарушить брачные обеты для меня – раз плюнуть. А вот испортить образ сурового бойца в глазах прислуги – моветон. Поистине, отец был прав: нет ничего забавнее человеческих принципов.
Как только за Брайеном закрылась дверь, горничные принялись наполнять водой ванну, спрятанную за едва заметной дверцей в стене. Стараясь не наступать на ногу, я осторожно подошла ближе. Дома мы пользовались магическими артефактами, чтобы освободить от столь тяжелой работы слуг, но в Иолании не все сословия могли себе это позволить. Вот и здесь холодная вода спокойно текла из крана, а горячую приходилось носить по старинке с кухни. Значит, денег хватило только на один артефакт. Что ж, все равно неплохо.
Конечно, мне пришлось отказаться от помощи горничных. Я не могла позволить им увидеть мой естественный цвет волос, а купаться в платке было бы странно… Пусть лучше думают, что их госпожа – пуританка до мозга костей и раздевается пред ликами богов только в одиночестве.
Я с удовольствием опустилась в теплую, пахнущую цветочным мылом воду. Ладони тут же зачерпнули шапку белоснежной пены. Полюбовавшись ею, я, как ребенок, сдула ее, а затем расслабленно откинулась на бортик медной ванны и прикрыла глаза. Перед внутренним взором предстала картина, увиденная в лесу: разбойники, падающие замертво. Их остекленевшие взгляды будто вернули меня на три года назад – в прошлое, которое я так мечтала забыть. Я до сих пор помнила, как округлился рот брата, когда его грудь пронзила магическая рапира боевика. Смертельное ранение, ни одного шанса на выживание.