– Арманиль, – мягко проговорила женщина, подойдя к ней и положив руку на плечо. – У девочки дар. Зачем прятать его?
– Это не дар, это проклятье! – мама вздернула руки к потолку.
– Ну что ты такое говоришь, – ответила мадам Регис. – Сама подумай, ну что ее будет ждать здесь? – она окинула взглядом наше убогое жилье. – А у меня она сможет зарабатывать хорошие по меркам наших представителей деньги. И, в конце то концов, я же не в публичный дом ее зову!
– Да что ты? – съязвила мама, сощурив глаза.
– У меня не бордель, – строго сказала женщина. – Если из девочек кто и заводит там знакомства, то это их личная инициатива. У меня приличное заведение, Арманиль. Мой игорный дом одобрен самим королем.
– Конечно одобрен, – хмыкнула мама. – Львиную долю золотишка ты ведь сдаешь в казну, не так ли? Отчего же не одобрить такое прибыльное заведение.
– Да какая разница, куда идут деньги! –процедила сквозь зубы мадам Регис. – Не о том речь. Я тебе говорю, что это не публичный дом и любая приличная девочка согласится на такую работу.
– И кем она там будет? Шулером? В карты обставлять будет тех богатых вервольфов, которые ходят туда к тебе?
– Не шулером. Она будет вести игру. Сдавать карты, следить за тем, чтобы кто не жульничал или еще что. Я даже столик за ней закреплю самый главный. Тот, за котором играют только самые приближенные к королю личности, – едва ли не с мольбой в голосе проговорила мадам Регис. – Ну Арманиль, ну подумай. Марион будет хорошо зарабатывать и спустя какое-то время вы сможете позволить себе купить хороший домик в более удачном районе. Ну не пристало такой красивой девочке ходить ночью этими улицами, где что ни ночь, кого-то насилуют или убивают.
– Ей восемнадцать, Регис. Какой может быть игорный дом! Там твои вервольфы голову ей запудрят, глаза замылят этим своим золотом, которое они будут спускать в игре, а потом что? Никакой чести, море слез и ребенок в подоле?
– Мама! – не выдержав, отозвалась я. – Ну что ты такое говоришь?
– А то и говорю, – гаркнула на меня мама. – Одна уже вон, – махнула она в сторону соседского дома, – растит полукровку. Тоже работать пошла в приличный дом горничной и что? Кому она теперь нужна?
– Я не Мили, – враз одернула я ее. – Она изначально путалась еще с дня падения с вервольфами, и ты это знаешь! Не захочу, никто меня не заставит! И то, что я молодая, это ничего не значит. А золото? Не все золотом меряется, мама. А работа хорошая мне нужна. Сколько я так буду цветами торговать? Что я там зарабатываю? Несколько медяков? Этого едва хватает на еду. Ты вон болеешь, лекарства нужны, где это все брать?