– Но можно ведь и не спрашивать, – обиженно проговорила я.
– Это у нас негласно можно и не спрашивать, – ответила Регис. – А она вервольф. Такой скандал на линию крови? Она никогда не пойдет на такое. Это же отлучение от двора и лишение приданного.
– И это что, так важно? – изогнула я бровь. – Если ты любишь, разве это так важно?
– Ох, ребенок ты еще, Марион, – усмехнулась Регис. – Это ведьмы так подвержены эмоциям. Это мы можем сквозь огонь и воду к любимому, а вервольфы – они прагматики, у них все должно иметь определенный исход, пользу. Она правда очень своенравная девочка, эта Элеонора, может и выбьет, конечно, счастье для себя, если пойдет против Анхеля. В общем, не знаю я. Но надеяться, что, когда поднимется эта тема, будет все гладко – не стоит. Повоевать придется всем. И Стеору, и Элеоноре, и Анхелю.
– Я уверена, что у него все получится, – вздернув подбородок, проговорила я. – Он через такую жизнь в детстве прошел и не сломался, не попал на улицу. Сам выбился и стал тем, кем уже стал. Все у него получится, я уверена. И если Элеонора сдаст свои позиции, пойдя на поводу у брата, то грош цена такой женщине. Найдем значит другую для Стеора. К черту тогда вервольфов, среди ведьм тоже очень много красивых девушек, для которых будет за счастье, если такой мужчина замуж позовет.
Регис усмехнулась, слушая меня, затем проговорила в тот момент, когда экипаж притормозил около одного из магазинчиков:
– Пойдем. У нас времени мало, а нужно еще столько всего купить тебе. И за деньги не переживай. Я люблю помогать нашим. Да и, кроме того, ты принесешь мне намного больше, чем будут стоить эти тряпки.
Ничего не ответив, я направилась следом за ней. Едва только двери этого чудо-мира закрылись за нами, Регис проговорила вмиг подбежавшей к нам миловидной девушке:
– Нам для начала пять-шесть платьев для этой девочки, – кивнула она на меня. – Одно подогнать так, чтобы она могла сейчас в нем и уйти, а остальные, которые она выберет, отвезете ей домой. Потом на днях мы заедем еще и уделим больше времени ее гардеробу.
– Как скажете, мадам, – сделала реверанс женщина. – А платье для какого случая вам нужно именно сейчас?
– Для такого, когда нужно, чтобы мужчины в ее присутствии меньше думали, – улыбнулась во все тридцать два Регис.
Я с осуждением посмотрела на нее, но она лишь руками развела:
– Мне и нужно, чтобы они меньше думали, а больше проигрывали, Марион. Поэтому декольте чтоб пооткровеннее было, – крикнула она ушедшей за нарядом женщине.
Когда спустя четверть часа я стояла перед зеркалом, глядя на то, что смотрело на меня оттуда, в моей голове крутилась лишь она мысль – моя мать меня убьет. Красивое красное платье очень шло мне, но его чересчур откровенное декольте настолько забирало на себя взгляд, что я даже не представляла себе, как такое можно носить и для кого вообще шили такие платья.