Он ведет пальцами между моих ног и сдавленно стонет, когда вводит сразу два пальца в меня.
— Черт… Ты прав, Ворон.
Ворон с кривой усмешкой целует меня в губы, перехватив за подбородок.
— Раздвинь немного ноги и расслабься, — шепчет он. — Позволь Медведю войти.
Я кусаю губы и киваю. Пальцы Медведя движутся во мне с невероятно порочным, хлюпающим звуком, от которого мне хочется сквозь землю провалиться.
— Все нормально. Ты хочешь нас, — шепчет Ворон, читая мои эмоции. — И для нас это лучшие звуки в целом мире.
Слышу знакомый шелест фольги, а после Медведь убирает пальцы, чтобы прикоснуться ко мне своим членом. Он давит другой рукой мне на поясницу, вынуждая прогнуться перед ним еще более вызывающе. Ворон снова берет мое лицо в руки и целует, отвлекая от томительного ожидания.
Медведь начинает погружаться. И тут же начинает сдавленно материться.
Даже, несмотря на возбуждение и капли смазки, которые текут по моим бедрам, невероятное давление и размеры его члена все-таки причиняют боль — я ахаю и вздрагиваю, но именно Ворон удерживает меня на месте. Медведь замирает.
Я должна довериться. Расслабиться. Одно неправильное слово или жест, и Медведь остановится. Но если он не сделает этого сейчас, не факт, что решится еще раз потом.
Я закрываю глаза и целую Ворона, еще немного шире раздвигая ноги. Медведь придерживает меня одной рукой, чтобы я не упала, второй направляя свой член в меня.
Он входит медленно, растягивая меня под себя, позволяя привыкнуть к размерам. И делает такие же легкие движения обратно, задевая при этом какие-то совсем иные и очень чувствительные точки в моем теле.
Я задыхаюсь от сильного напора, от запредельного ощущения и громко ахаю, когда палец Медведя перемещается с моего живота, на клитор. Он поглаживает меня очень аккуратно, но этого достаточно, чтобы я начала двигаться сама, пытаясь увеличить трение о его руку.
И тогда Медведь погружается целиком.
Или мне так кажется, не знаю.
Я царапаю ногтями Ворона, на котором уже почти лежу грудью. Я задыхаюсь и захлебываюсь стонами. Медведь ни на минуту не прекращает медленно ласкать меня, не давая, впрочем, кончить быстро.
Он делает круговое движение бедрами, и у меня разве что искры из глаз не сыпятся от удовольствия. Я абсолютно теряю контроль над телом, которое теперь живет собственной жизнью.
Кажется, я рычу и даже сама подаюсь к нему бедрами. Слышу, как множатся эти порочно-сладкие влажные звуки, и шлепки его бедер о мои ягодицы.
Медведь теперь легко скользит во мне, при этом не стесняясь собственных стонов, и от низкого мужского рычания, от его ласкающей меня руки, от члена внутри себя, и Ворона, который гладит меня все это время, я наконец-то кончаю с такой силой, что даже по ногам вдруг течет, а кровать под моими коленями внезапно становится мокрой. Все мое тело сжимается и пульсирует в долгожданном оргазме, а горло саднит от криков, когда я падаю на грудь Ворона.