— Мы никуда не поедем. Ко мне сын приехал. Закажи еду на дом.
Ее истерики стали надоедать. Я достаточно трачу на нее, чтобы не выслушивать лишнее. Но, оказывается, все ее подруги зимуют в Таиланде, Австралии, а третьи в Испании. И только она вынуждена морозить свой зад в Москве. Я чуть не сказал: «Скатертью дорога», помешал только приход сына.
Алена с перекошенной физиономией уходит, а я снова смотрю на невинную овечку в развратном платье.
Одна из лямок то и дело спадает с плеча, обнажая верхнюю часть высокой девичьей груди. Да, пожалуй, я очень хорошо понимаю, чем она привлекла моего сына.
Адам провожает взглядом Алену и смотрит на меня:
— А куда делась Вероника?
— Пришел учить меня жизни? Интересно, — вскидываю я бровь.
— Остынь, отец. Я пришел поговорить о деле.
Это звучит так же смешно, как его разговоры о моих женщинах. Яйцо не понимает, почему курицу так раздражает, когда кто-то учит ее жизни.
— Поговорим за ужином, — киваю я, краем глаза замечая, как с плеча Александры снова сползает лямка.
Кривая у нее спина, что ли?
Девушка не делает ни одного движения, чтобы поправить лямку. Сидит, глядя в пространство темными глазами. Необычное сочетание с белыми волосами. Должен признать, у нее яркая и необычная красота. Даже с таким цветом волос, который сейчас у каждой третьей. Платиновые блондинки были даже у меня. Когда-то.
Правда, им было лет на десять больше, чем этой.
Из-за острого голого плеча не могу сосредоточиться на разговоре. Ну же. Просто подними эту чертову лямку. У тебя так все платье сползет до талии, а ты и не заметишь.
— Александра? — произношу, не выдерживая.
Она замирает и медленно останавливает на мне свой темный взгляд.
— Да?
— Вы где-то учитесь? Работаете?
Вижу, как Адам подбирается, распрямляя плечи. Звездный час для девушки. Но сама Александра ничего не отвечает, только смотрит на меня в упор, как если бы не поняла ни слова.
У меня закрадывается нехорошее предчувствие, особенно когда она произносит:
— Я сейчас… Мне нужно… Где здесь? — она смотрит на Адама, но тот только непонятливо сдвигает брови у переносицы.
Ну и где чертова Алена, когда она так нужна? Впрочем, наверное, легче завести слуг, чем надеяться на любовницу. А еще придется разобраться с этим лично.
Указываю Александре рукой вперед и произношу:
— Пойдемте. Я покажу.
Она семенит следом, вцепившись в крохотную сумочку, я же украдкой смотрю на ее профиль. Совсем ведь еще ребенок, и как дошла до такой жизни?
— Сколько вам, Александра?
— Девятнадцать.
Голос у нее хриплый, тихий, а взгляд рассеянный. При этом она почти не смотрит мне в глаза. И ее немного шатает. Великолепный выбор, сын. Ты переплюнул сам себя.