И не научится, если я не покажу ей как.
— Сильнее.
Перехватываю ее ладонь у основания и веду вместе с ней, показывая, что не надо отпускать головку, а можно сжимать сильнее. Опускаю ниже и сжимаю мошонку, и Саша повторяет с осторожностью и каким-то удивлением первооткрывателя.
Господи, она меня в гроб вгонит квадратными удивленными глазами. Порок переплетается с невинностью и бьет в голову, как неразбавленный спирт. Сам веду членом по ее губам, пока ее руки исследуют всего меня. Ее интерес перевешивает желание и приходится напомнить, что мы не на урокеи анатомии.
Проникаю глубже в ее рот, задыхаясь от горячей влаги. От того, как подрагивает ее язык, когда она принимает меня еще немного глубже. Отстраняюсь и беру ее снова.
— Дыши, Саша… — напоминаю шепотом. — Дыши носом.
Она тут же очень смешно сопит, втягивая воздух, и я не могу сдержать улыбки. Я ведь, черт возьми, трахаю ее рот, в этот момент, и совершенно не понимаю, как можно ощущать при этом умиление или восторг. Но каждое ее действие буквально кричит о том, что она живая. Настоящая. Реальная. И я не могу ею не восхищаться.
Поэтому все-таки отпускаю ее, позволяя делать со мной, что захочет. И даже нахожу в этом особенный кайф.
Она смотрит, изучает, пробует на вкус, снова только лижет или посасывает, сжимает меня обеими руками, иногда даже прикрывая глаза, словно ей также хорошо, как и мне удовольствия.
Ее губы стали ярко-красными, а на щеках и шее от усилий проступил румянец.
Потом наклоняюсь и двумя пальцами тяну на себя ее твердый сосок. Она стонет с моим членом во рту, и удовольствие накрывает с головой. Я едва не теряю контроль. Вбиваюсь в ее горло быстрее и глубже, чем нужно. И успеваю спохватиться только, когда ее лицо краснеет еще сильнее.
Снова понимаю, что привык к другому. Привык использовать женщин ради собственного удовольствия, не заботясь об их чувствах или ощущениях в тот момент, когда мой член проникал в их горло.
Отстраняюсь от нее, но она понимает это по-своему. Не останавливая движения рук, она сморит на меня снизу вверх.
— Хочу, чтобы ты перестал сдерживаться.
Толкаюсь бедрами навстречу ее руке. Глупышка.
— Мне не двадцать, Саш. И проще сдержаться, чем пойти на второй круг за ночь.
— Ах, ну да, — шепчет эта змея. — Как я могла забыть о твоем почтенном возрасте.
И тут же набрасывается на мой член, принимаясь двигать головой так сильно, что у меня снова подгибаются колени. При этом я проникаю еще глубже, чем в прошлые разы. То есть она умеет? Или просто хорошо учится?
Перед глазами темнеет. Чтобы устоять на месте, сначала хватаюсь за ее тонкое плечо. И только после снова тянусь к ее груди, и под моими пальцами она издает этот сладкий стон, посылая вибрации горлом.