Затаив дыхание, я внимательно слушала ее рассказ, боясь перебивать.
— Точно известно, что видящие, словно усилители, могут увеличить потенциал любого заклинания, но при этом им нужно восстанавливаться. И еще они могут видеть правду, раскрывать настоящие лица лжецов и точно чувствовать истинные намерения людей.
— Где мы находимся? — спросила не выдержав.
Ее объяснения хоть и интересные, но на практике ничего не давали. Я не могла уловить логику существования этих самых особенных. В чем их смысл? В чем мой смысл? Смогу ли я, обладая таким мощным арсеналом защитить того, кто мне дорог?
— Это пограничное состояние между сном и явью, — ответила Анхис. — Да, твоя голова разрывается от вопросов.
— Не каждый день открываешь в себе дар, — хмыкнула нервно.
Начала подступать паника. Свадьба все же состоится?
— Да, это случится, — сказала богиня. И меня будто током ударило. — Ты не сможешь ничего исправить.
— Нет, нет! Как же так? Яррион обещал, что успеет.
Горло сдавил спазм и слезы подступили.
— Зря я сказала, — поздно опомнилась Анхис. — Алина, послушай меня! Просыпайся лучше. Нельзя в таком состоянии здесь находиться.
А я и рада бы исполнить ее пожелание, но тело опять перестало меня слушаться. Налетели зеленые светлячки. Они садились на меня и шевелили своими мерзкими лапками, вызывая непреодолимый ужас. Не имея ни малейшего понятия о том, какое заклинание на меня наложили, я зажмурилась. Может, оно само рассосется?
И светлячки, действительно, исчезли. Вот только я по-прежнему не могла проснуться. Перед глазами маячили размытые образы, словно на палитру с красками кто-то пролил воду.
Тело будто горело изнутри. Болезненно выкручивались суставы. За что мне еще одно испытание, я не понимала.
— Дело плохо, — обрывки фраз докатились до слуха сильно искаженными и едва различимыми. — Она… В полную силу.
«Чего? Кого? Алло! Вы меня там слышите?» — я потянулась на звук, точная зная, откуда он исходит.
С третьей попытки получилось разлепить веки. Вокруг не иначе как радуга стояла. Я видела множество тонких нитей, но светились они так, что глазам делалось больно.
— Что происходит? — просипела едва слышно.
— Лежи и не двигайся, — голос Нильса встревоженный.
— Все началось слишком быстро, — весьма озадаченное бурчание Анхис.
Мне кто-нибудь скажет в чем дело? Даже дышать становилось тяжело, не говоря о движениях и оживленном общении. На лоб легла прохладная ладонь.
— Прости, но это все, что я могу сделать для тебя, — сказал сокамерник, используя нашу связь.
— Объясни мне, — попросила, мысленно подавшись к нему.