Примерно две трети позвонивших и заложивших своего соседа, родственника или коллегу перед тем, как сделать это, не сообразили, что человек на фото уже мёртв. Поэтому непрерывно воскресающий по всей стране террорист доставил немало хлопот полиции.
Наконец, на четвёртый день список действительно пропавших знакомых сузился до шести человек, из них трое нашлись в приютах как потерявшие память, двое — в больнице.
Перед тем, как навестить семью Исаева Юрия Яковлевича второй раз, Волошин попросил Степана составить компанию. Объяснять, что нужно будет сделать в случае необходимости, не стал — и так было понятно. В квартире уже побывал кинолог с собачкой, нашедшей подозрительную пустую коробку в кладовке. Ничего другого обыск не дал.
Коробку увезли на экспертизу, а дочь пребывала в истерике, рыдая безостановочно и твердя о невиновности отца. Её, может, и забрали бы на Житную 16, но по квартире ползал трёхлетний инвалид, и оставить его со старшей, четырнадцатилетней, сестрой не решились.
— В доме шаром покати, убогость. Видно, что концы с концами сводили. И чего деду вдруг вздумалось устраивать себе пышные похороны? — по дороге рассказывал Волошин.
— Так он, може, это… Как в анекдоте: «Сам сдохну и вас, *****, с собой прихвачу!» — пошутил Гусев, сидящий на заднем сидении.
Волошин цыкнул недовольно:
— Ну, да, и сходил на разведку в гей-клуб, чтобы узнать все безопасные входы. Кто допрашивал вторую смену?
— Я. Так не факт же, что Исаев (а фамилия-то в тему!) мог только в их смену появиться.
— А лицевые счета проверяли? — спросил Степан.
— Наблюдаем. Пока на карточке деда одна пенсия, не дожил: вчера перечислили. Счёт дочери — по нулям.
Ожидание тягостной картины не обмануло. Однокомнатная квартира, казалось, была пропитана запахом лекарства и детской мочи. Больше всего жаль было девочку. Пока мать убивала себя жалостью к себе и своей семье, на лице подростка застыло отрешённое выражение лица, какое бывает у самоубийц. «А вот и вторая, ещё немного и за дедом пойдёт…» — невольно подумал Степан, поймав «волну». Усадил сначала мать на скрипучий советский диван с ободранной тканью на боковинах, предварительно попросил увести детей. Женщина, находясь под гипнозом, никакой существенной зацепки не подкинула:
— … Отец сам не свой был последний месяц. Жаловался на желудок, а потом ничего, успокоился. Улыбался, довольный был… Обещал Санечке игрушку с пенсии купить, а Кате на чаепитие дать, чтоб с одноклассниками окончание года отметили… Ничего не замечали мы, всё было хорошо…
«Если это хорошо