Атмосфера, отравленная дракой братьев, разрядилась. А Степан с облегчением расслабил напряжённые плечи: он не стареет и не сходит с ума. От этого, кажется, даже кровь в висках стала стучать глуше. Федосов снисходительно улыбнулся на комплименты, выключил проектор и сел на своё место во главе стола:
— К сожалению, господин Президент, спасти миллионы я не в состоянии. Да и не стал бы этого делать, появись у меня возможность. Во-первых, нельзя вмешиваться в прошлое столь глобально, хотя бы ради самого исследования. Может статься так, что и нас с вами не окажется при таком раскладе, а мне страсть как хочется увидеть финишную прямую. Во-вторых, найти подходящего транслятора невозможно: тот, кто мог бы повлиять на интересующих нас персон, давно сгнил, а кости гипнозу не подвергаемы.
— Ну а война в Грузии? — старший лейтенант Юрий Куликов развел руками, — недавно ведь…
— Никаких глобальных вмешательств! В рамках эксперимента мы можем, например, дискредитировать Амонашвили, заставив его сделать то, что заставит сомневаться в его неадекватности. Хотя не факт, что это, наоборот, не вызовет волну восхищения среди нонконформистов.
— Достаточно заставить его съесть галстук, — засмеялся Данила Викарчук, и Юхан показал ему большой палец.
— Галстук так галстук. Но это мелкое историческое хулиганство, за это история даст нам срок, — Федосов и сам развеселился.
— Ещё четыре года на посту господину Президенту, — подсказал Голубев.
Добродушный хохот подвиг Егора на великодушие. Он протянул брату через стол руку:
— Ты прощён, бро. Мир.
Федосов отсмеялся со всеми, высморкался в платок и дождался тишины.
— Господа, но я вас предупреждаю. Про эффект бабочки все в курсе: любые вмешательства в континуум влекут за собой последствия. Я предлагаю вам переварить полученную информацию, прочитать вот это, — профессор достал из ящика брошюрки и запустил их по гладкой поверхности в сторону членов проекта, — а завтра встретиться для более детального обсуждения. С вами, господин Президент, я хотел бы поговорить отдельно. Нам нужно подлатать ваше будущее.
— Согласен на все ваши условия, — кивнул Президент.
— Я надеюсь, что вы, Егор Васильевич, и вы, Степан Васильевич, простите мне небольшую демонстрацию возможностей. Вынужденная жертва, вы должны понимать. И я готов оплатить услуги лицевого хирурга и стоматолога, Егор Васильевич.
— А разве мы не можем просто всё вернуть? — майор вопросительно посмотрел на брата, тот поднял ладонь:
— Я — за.
Федосов отъехал на кресле, протестуя, поднял руки:
— Мы не может до бесконечности вторгаться в прошлое. Тем более, интересующий вас отрезок поврежден… Поймите, мне не сложно объяснять всем во второй раз — это просто может быть опасно.