Стражники молча кивнули и Гард втолкнул меня внутрь шатра, посреди которого сидела на ковре Нуру, прикованная цепью за лодыжку.
– Не привязывай, я не сбегу. Я не оставлю ее, – проговорила я, как только эльф взялся за лежащую на полу цепь.
Эльф посмотрел на меня молча и кивнув отбросил цепь в угол. Затем он вышел из шатра, а я бросилась к Нуру.
– Они ничего с тобой не сделали? – я едва не заревела, увидев синий кровоподтек на подбородке ведьмы.
– Нет, не переживай, – ответила она. – Только это ненадолго, – она убрала волосы и на шее я увидела тоненькое кожаное ожерелье с изумрудами. – Все теперь, как собака на цепи. Никакой воли, никакого будущего, только преклонение колен и неизвестность впереди, – горько усмехнулась она.
– Эй, ты чего? – одернула я ее, с ужасом видя, как в глаза некогда волевой ведьмы начал угасать интерес к жизни, что всегда и происходило с светлыми, которых пленяли. – Мы живы и это главное. Что будет завтра – не известно. Пока живы надо бороться, слышишь меня, – я встряхнула ее за плечи.
– Что будет завтра? – она откинулась на стоящий позади столб, за который была привязана. – Я тебе скажу, что будет завтра. Завтра нас с тобой продадут в какой-то бордель. Там будут бить несколько дней, если сразу на все не согласимся и мирно не примем все, как должное. А потом потянется вереница однообразных будней с раздвинутыми ногами. Эльфы, вервольфы, ведьмаки, стриксы, вампиры… темных ведь так тянет всегда к свету, который можно унизить, поиметь в тот момент, когда отпор дать им никто не может. Вот это будет наше завтра, Фрэя, – Нуру устало закрыла глаза.
– Ну это мы еще посмотрим, – проговорила я, присев рядом с ней. – Ты же видела, что Лиана этими командует. Я попробую поговорить с ней еще раз, может смогу достучаться до ее человечности. Ну не могла же она забыть нашу многолетнюю дружбу.
– Ты сама-то веришь в то, что говоришь? – Нуру посмотрела на меня печальным взглядом. – Ты же видела ее. Это уже не Лиана. Это бешеный стрикс, разве что только без сил своих магических. Да она хуже всех темных, которых я когда-либо встречала. Больная на голову полукровка с кучей комплексов, которые привели ее к тому, кем она стала сейчас, – зло добавила Нуру.
– Правильно, злись. Такая ты мне больше нравишься, – чмокнула я в щеку подругу.
– Да тут хоть злись, хоть нет. Пока эта чертовщина на мне, я – беспомощная кукла, – зло дернула она ошейник.
– Интересно, как суккуб его снял? – провела я пальцами по блестящим камешкам в виде причудливого узора на кожаном ремешке.
– А черт его знает. Может у нас заклинание слабее, чем у них. Я еще ни разу не слыхала о том, чтобы кто из светлых сам мог избавиться от этой удавки. А темные вот порой вылезали из нее. Змеи же, твари, из какой хочешь передряги могут выползти.