– Нет, не пытается, – ответила им.
И блин, меня это очень сильно удивляло. И злило.
– А говнюк молодец, хранит верность Бэмби, – заржали близнецы.
Я никогда не зазнавалась, но потребительское отношение противоположного пола просто бесило. Никто не хотел знать меня, как личность. Всем просто нравилась обертка. Не было ни дня, что бы я проехала на мотоцикле и никто не пытался бы со мной флиртовать. Каждый умник считал, что сексуальная девка на байке даст именно ему, если он отпустит парочку грязных шуточек.
И после первой встречи на перекрестке со Стасом, когда он широко мне улыбался и откровенно пялился на мой зад, я была уверена – если подъеду к нему снова, он обязательно включит свое обаяние и начнет клеиться к Рыжей. И это подтвердит мои догадки, что с Бэмби он просто играется.
И в воскресенье я попыталась в этом убедиться, но он лишь только любезно отозвался о выступлении и шлеме. И все. Никаких подкатов, интимных и пошлых шуточек, тонких намеков и всего, что он последнее время отпускал Бэмби.
Я списала на то, что он просто не стал этого делать при близнецах.
В понедельник после пар, заскочив домой и переодевшись, рванула в гараж, по пути встретив его. Он сам протянул кулак мне в приветствии и только поинтересовался моими делами. Вторник и среда прошли в том же формате. Заметив его тачку издалека, я лавировала между рядами, что бы убедиться, что он такой же кобель, как и все.
Но меня ждал облом. Этот обояшка просто был мил и учтив, но не более.
Дура! Все это время так старательно пыталась избегать парня в университете, как Бэмби, и сама же лезла на рожон и проявляла внимание к нему, как Рыжая, пытаясь кому-то и что-то доказать.
***
Сегодня я решила выспаться и не идти на первые две лекции, так как сначала Аркадич сделал из меня отбивную на тренировке, а добил ремонт Volvo, которую я чинила до четырех утра.
Радовало, что квартира, которую мы снимали была в пятнадцати минутах от универа, и что самое удобное, с подземной парковкой. Я спокойно заезжала на мотоцикле, переодевалась в нашей машине там же и выходила на поверхность, как обычная девчонка, а не Рыжая стритрейсерша.
Вторая пара еще не закончилась и территория перед университетом была пуста.
Хотела, как обычно, отсидеть перерыв на любимой скамейке. Я всегда удивлялась, почему никто не желал присвоить себе это милое местечко. Хотя, с того года, как Стас постарался сделать меня изгоем, кажется, никто не решался марать руки и сидеть на месте для отбросов. Мне было плевать, мне нравилась эта скамейка, торцом приставленная к широкому стволу дуба.