На гимнастике нас гоняли битыми часами, но этот старик просто не знал пощады. После него я выходила, как хорошо отбитая котлета.
Поплелась за ним, чувствуя, как пот льет с меня ручьём. Сейчас бы в кроватку, продрыхнуть до завтра.
А утром вставать рано, так как ехать к Покровскому за город.
– Рыжая, когда все это закончится? С каждой тренировкой все хуже... – он сидел за столом, изучая меня. Хрустнул зубами, кстати, отличными для бывшего боксёра и для его возраста, от чего зубочистка переломилась. Сплюнул ее в мусорку и достал из рядом стоящей баночки новую.
Он был в курсе всей моей подноготной. Знал, кем я являюсь и почему шифруюсь.
Чего мне скрываться от него, уж ему точно плевать, кто я за стенами этого клуба.
– На следующей неделе суд, – выдохнула.
– Помню. И я, как свидетель, постараюсь приложить максимум усилий, что бы все обошлось.
– Вы же знаете, что мне могут запретить боксировать, – ответила ему, на что он скривился, и очередная зубочистка сломалась от давления его зубов. Он полез за новой. Да он так всю тайгу перекусит. – Так что есть вероятность, что вы впустую тратите на меня время, – ну вот, сказала то, что давно вертелось на языке.
Сейчас огребу.
–Ты не можешь знать этого наверняка, так что собери нахрен свои сопли, и перестань мне их мазать тут по паркету. Я не для того с тобой тут тискаюсь, что бы ты на все насрала с высокой стремянки, – психанул он.
Он терпеть не мог, когда люди сдавались раньше времени. Но я знала, что он по-настоящему переживает за меня, но если суд запретит мне боксировать, то боя, к которому я сейчас так активно готовилась, просто не будет. Я получу техническое поражение и больше не смогу заниматься тем, что мне действительно нравится.
– К тому же, ты просто обязана надрать костлявую задницу этой гадюке...
– Кобре, – исправила его.
Моей соперницей была Жанна Паркова, которая любила себя представлять в мире женского бокса, как Кобра. Минутка пафоса.
– Насрать. Хоть красная мамба...
– Черная... – и снова. Ей Богу, я не выйду отсюда живой.
– Не беси меня, пигалица! – все-таки заорал он, на что я захихикала. –Что с твоим режимом? Ты вообще спишь? Гонки, университет, ремонт машин. Ты не сможешь в таких условиях нормально подготовиться, – продолжал он нападать, но я знала, что за дело.
– Вы же знаете, у меня контракт. Я не могу все бросить. Последняя гонка будет за день до боя.
– Знаю, – недовольно пробубнил он, так как понимал, что я действительно ничего пока не могу исправить. Мне просто нужно откатать свой долг, и я завяжу с этим. – Ладно, хрен с тобой. Я не знаю, что у тебя в твоей башке, – ткнул он мне пальцем прямо в лоб, – но пока ты не решишь свои проблемы и комплексы вот тут, нихрена у тебя не получится.