— Что ты делаешь?! С ума сошел? При чем тут мой отец? Это наши отношения. Я вправе их закончить, когда захочу.
Я правда не понимаю его. Чего он всем этим хочет добиться?
— Ты сделала мне очень больно. Ты это понимаешь, мать твою?
— А сколько ты мне больно сделал? Сколько раз?!
— Я не искал своих бывших, чтобы переспать с ними!
— Ты морально меня уничтожал!
И тут он снова съезжает с темы:
— Ты уже успела согласиться полететь со мной, мы уже помирились, а потом ты вдруг призналась во всем этом дерьме. Что ты делала на балконе? С ним разговаривала? — щурится.
— Не устраивай скандала при моих родителях, — шиплю. — Я тебя очень прошу, Саша!
Лифт вдруг останавливается, и он делает жест рукой, чтобы я вышла.
Мне приходится.
Я сама звоню в квартиру родителей и мысленно готовлюсь к худшему.
А и плевать. Хоть самой не придется ничего объяснять. Лишь бы он не начал говорить о Мирославе. Тогда у отца псих случится. Он же такой плохой, по его мнению. Никогда его не знал, а вот плохой, и все. Проблема была даже не в разнице в возрасте, а в том, что он просто увидел его машину и решил, что на такую роскошь нельзя заработать честно. Дерьмовые советские убеждения застилали ему весь обзор, да и до сих пор застилают.
— Устина! Саша! — открыла нам дверь мама, искренне улыбнувшись. — Как здорово, что вы приехали! Проходите-проходите! Миша! Миш! Иди сюда! Дети приехали!
Мама прямо в настроении как никогда. Жаль будет его портить.
Мы проходим в прихожую, нам становится слышен звук шагов из гостиной.
— Хорошо, что приехали, — говорит отец. — Дашка завезла вам подарок?
— Да. Завезла, — отвечает Саша как ни в чем не бывало, даже весело, и пожимает руку отцу. — Спасибо. Мы вам только ничего не привезли.
— Да ничего. Для нас подарок, что заглянули, а то Устина постоянно увиливает от наших встреч, — направляет на меня укоризненный взгляд отец.
— Она много работает, — зачем-то оправдывает меня Саша. — Ей там непросто в лицее. Она самая молодая в коллективе.
— Да не оправдывай ее… — махнул рукой отец. — Я-то знаю, что она не любит наших посиделок.
— Давайте все на кухню! — зовет нас сама. — Я приготовила свежих салатов рано утром.
— Да, пойдемте. Поболтаем.
Отцовское «поболтаем» — это значит, что начнется полный вынос мозга. Он будет припоминать всякое дерьмо, будет наставлять, ставить в неудобное положение. Он не будет сидеть и говорить по-доброму не о чем. Мама как всегда тщетно будет пробовать его заткнуть.
Я села за стол и мысленно приготовилось ко всему, что сейчас произойдет. Даже об отступных путях подумала. Пожалуй, найду место, где пережить этот кошмар, который планирует устроить Саша. А ведь он точно планирует. Только отчего-то медлит.