Когда же я вернулась в университет, то узнала о том, что Славин расстался не только с рыжей, но и весь свой гарем распустил! В смысле, с девушками из универа он больше не гулял и вел целомудренный образ жизни. Хотя, может, и не совсем целомудренный, но о его похождениях больше никто не знал.
— И что, ты теперь прямо ни с одной, ни с одной не встречаешься? — щебетала я другу на ухо, когда разузнала у Яны последние новости.
— Достали, — прошипел зло Славин. — Ядовитые змеи!
— Ого! Как они тебя, бедного и несчастного цыпленочка, — оценила я степень Пашкиной обиды на прекрасный пол. Он глянул на меня предупреждающе, но я была счастлива развивающимся событиям и пребывала в возбуждении от своего выхода в люди. — Неужели наш вечный холостяк и красавчик Павел Славин теперь будет искать себе постоянную девушку?
— У меня уже есть, — огрызнулся он. Мое хорошее настроение улетучилось, чтобы через секунду вернуться. — Мне тебя по гроб жизни хватит.
— Ой, а жениться ты тоже на мне собрался? — уточнила чисто ради интереса. Никакой личной выгоды!
— Уж лучше ты, чем эта дура Арина, — прошипел Славин себе под нос и сжал кулаки. То, что Пашка борется с собой, чтобы не подраться с той рыжей девчонкой, я уже давно поняла.
— Так себе, конечно, предложение руки и сердце, — не оценила моя романтичная душа сомнительное высказывание Пашки.
— Кто про руку и сердце вообще говорил? — огрызнулся он, отталкивая меня, привалившуюся к его боку, и поднимаясь со стула. — Я тебе про штамп в паспорте и выгодную сделку, а ты мне опять про свои сердечки да розовые пони!
У-у-у. Кажется, и через месяц после моего избиения Пашка так и не пришел в себя.
9. Растущее дерево и несгибаемая подпорка
Первые и единственные Пашкины серьезные отношения случились также в университете.
Сначала после ликвидации гарема, а также сказанных сгоряча слов о штампе в паспорте я снова вспомнила о своей влюбленности, спрятанной в дальнем уголке сердца. Даже неромантичное предложение в исполнении Славина зажгло во мне надежду, и я снова начала возводить воздушные замки из грез.
Я всерьез ждала, что Пашка в скором времени начнет за мной ухаживать, приглашать на свидания, объясняться в любви. Но проходило время, он медленно прощал себе мое избиение и снова приходил в свое обычное веселое состояние, но оказывать знаки внимания не спешил. Вернее, он вел себя как обычно: таскал сладости и милые девичьему сердцу безделушки, по праздникам дарил роскошные букеты и ювелирные украшения, подвозил до университета, забирал с работы, делал дружеские комплименты про синяки под глазами и грязные, как у свиньи, сапоги, водил в кино и кормил в кафе и ресторанах. Но ничего сверх того, что было и раньше, не предпринимал.