— Ты очень красивая.
Мое сердце чуть не разрывается от счастья.
— И мне чертовски нравятся твои шорты.
Опускаю взгляд и тут же краснею. Идиотские шорты задрались так сильно, что стало видно все, что было под ними.
Одергиваю их вниз.
— Может, ты наконец-то исчезнешь? Серьезно, Демид, уходи. Если кто-нибудь увидит здесь твою задницу…
— Им точно понравится.
Скидывая с себя одеяло и явно гордясь собой, Демид поднимается, прожигая меня взглядом.
Я бы с огромным удовольствием сделала шаг назад, но куда там? Стена же. А передо мной бетонный пресс. Красивый, зараза.
Во рту тут же все пересохло.
— А что такое? Застеснялась? Даже покраснела немного. А что будет, если я скажу, что хочу каждое утро просыпаться с тобой? Засыпать, конечно, тоже. — Демид проводит пальцем по моему плечу. — Ты так мило смущаешься, Котова. Ничего милее в жизни не видел.
Бум! Ошметки моего сердца разлетелись по комнате.
Я выставляю руки вперед, отодвигая Демида от себя.
— Я не хочу проблем.
Он понимающе качает головой.
— Что ты со мной делаешь?
Демид изображает раздражение.
— Что?
— Один невинный взгляд, и я уже готов сорвать звезду с неба или принести тапочек в зубах.
— Я этого не хотела.
— Знаю, — его голос звучит хрипло. — Поэтому и считаю тебя идеальной во всем. Так, какой тапочек нести?
Ох. Без разницы. Любой подойдет.
Я подбегаю к двери, когда из кухни выходит недовольная мама. Хмурые брови. На лице ни капли косметики. Плюшевый халат, из которого она не вылезает в моменты плохого настроения. Она подходит ко мне и прислоняется плечом к стене.
— Уже убегаешь?
— Ага.
Я начинаю переживать о том, что она видела, как Демид выходил из моей комнаты этим утром, но потом напоминаю себе, что мама не умеет сдерживать эмоции, и, если бы и правда увидела Покровского в боксерах, сразу же закатила бы истерику с метанием твердых вещей по коридору.
Интересно, а мне бы тоже влетело?
— Тебя Пётр отвезет?
— Нет, конечно. Поеду с Демидом. — Меня немного напрягает то, каким тоном я произнесла его имя. И, кажется, мама обратила на это внимание.
— Опять с ним, — констатирует она. — Такими темпами он через два дня придет просить твоей руки.
Я поднимаю брови.
— Не придумывай. Так удобнее. И я тебе давно говорила, что не сяду в одну машину с вашим цербером. Лапы у него слишком огромные. Да и весь вид — пугает до чертиков.
— С Демидом у вас все хорошо?
— Все отлично! — сказала и сразу же пожалела. Ну и дура-а. — Он меня не цепляет, и у меня нет желания закопать его в лесу. Это же отлично?
— Наверное. Еля, нам надо поговорить.
— Это подождет? Я очень опаздываю. Марина уже три сообщения написала, если я вовремя не приду, она будет ворчать весь день. Поэтому… — Я протягиваю руку, чтобы дотянуться до сумки. — Не обижайся. Хорошо? Вечером — я вся твоя.