— Жесть!
— Ты это видишь?
— Она такая стремная!
— А это правда, что Лиза сказала про ее мать?
— Я не удивлюсь, если так все и есть.
Отовсюду разносились голоса, и я до боли кусала губы, чтобы не разреветься от нахлынувшей обиды. Покровский все это слышит и, возможно, ликует у себя в душе, но большей радости я ему не доставлю.
Моих слез он больше никогда не увидит.
— Хочу подвезти тебя, — говорит он, останавливаясь в метре от меня. То, как он смотрел на меня при этом, лишний раз доказывало — Покровский любит приказывать, отказов он не терпит.
— Ангелина!
Когда Демид произносит еще раз мое имя, я почти подпрыгиваю. Он не должен со мной разговаривать. С кем угодно, но не со мной.
Тогда что он вытворяет?
— Зачем? — довольно резко переспрашиваю у него.
— Я так хочу.
Маринина рука сжимается так сильно, что мне становится больно. Само собой, подруга не понимает, что происходило на ее глазах, но из-за своего шока она сейчас сломает мне руку.
— Ей больно. Отпусти!
Судя по тому, как взгляд Покровского был направлен на Липатову, обращался он к ней.
— Ой, прости! — Марина отдергивает руку, с открытым ртом продолжая глазеть на Демида. — Я не хотела сделать ей больно.
Я это знаю, и она об этом знает, не было смысла оправдываться. Возможно, ей просто не хотелось, чтобы у Покровского сложилось неверное впечатление о ней. Она ведь так хотела с ним встретиться.
В следующую секунду меня отрывают от подруги и за руку ведут к машине. Начать вырываться, чтобы еще больше себя опозорить? Нет уж — я пас. Уж лучше пройтись под лучами злобных глаз Горской и еще нескольких гиен, чем выставить себя неуравновешенной истеричкой.
— Я тебе потом наберу, — обращается Демид к другу, который старается даже не смотреть в мою сторону. Головой понимаю, что у Щербакова какие-то проблемы со мной. Только не могу понять, какие именно.
Поэтому Денис молча кивает, а Покровский, отпустив мою руку, открывает дверь, пропуская меня.
Изумленная происходящим, я не сразу чувствую, как сильно дрожат мои руки. Все это время я не возмущалась и не спорила. Знала, что криком себе не помогу. Но, как только дверь рядом со мной захлопнулась, меня накрыло. Мысленно готовилась к битве, параллельно наблюдая за тем, как Демид обходит машину и занимает водительское сиденье.
— Чувствую себя клоуном, — сухо говорит он, сигналя, чтобы все разошлись.
Удивительно, но первый раз в жизни я была с ним согласна.
Студентам сегодня будет о чем посплетничать.
Я даже не смотрю на парня. Отвернувшись к окну, боковым зрением замечаю Горскую, которая, направив телефон в нашу сторону, злобно улыбается. Если бы она сегодня меня не разозлила, то сейчас я бы ей мысленно посочувствовала. Никому не понравится, когда тебя динамят при сотне свидетелей. Но, немного успев понять эту девчонку, могу сделать вывод, что отворот ее не остановит. А еще… Мне теперь чаще придется оглядываться по сторонам, чтобы сбоку ничего не прилетело в глаз.