— Но я не хочу умирать…
— Но нам же придется что-то написать на твоем могильном камне, — я подалась вперед.
Тина скорбно вздохнула:
— Напиши так: «Она умерла в шаге от мечты». Или нет, не так. Напиши: «Здесь лежит та, что так и не спасла ни одной жизни».
Тут подруга особенно горестно вздохнула и с укоризной посмотрела на свой бокал. Потом нахмурилась. А потом я едва успела выставить щит — ведь бокал полетел в меня!
— Настойка! Мина, это — настойка! — рявкнула Тина, — я тут себя несчастную оплакиваю! А ты…
Не договорив она на мгновение замерла, а после деловито произнесла:
— За такие издевательства с тебя рекомендации в отряд боевых магов. Мне нужен реальный опыт для поступления в Корпус Целителей. И письма от дипломированных целителей.
— У нас есть они.
И я посмотрела на Марона. Он сидел тихо, закинув ногу на ногу, друг держал перед собой бокал. То одним боком повернет, то другим — янтарная жидкость мягко переливалась в колдовском свете, искрила и манила.
Криво усмехнувшись, он залпом опрокинул в себя настойку и с такой силой опустил бокал на стол, что мы все вздрогнули.
Мы не успели ничего спросить, а за ним уже захлопнулась дверь.
— Это вот что сейчас было? — севшим голосом спросила Тина.
— Кажется, мотивация, — не менее хрипло ответила я.
И мы, не сговариваясь, посмотрели на Эйру. А та кивнула:
— Он обрел необходимую силу воли и устремился навстречу своей цели.
— Знать бы еще какая это цель, — нервно произнесла Тина. — А то они бывают разные.
Гамильтон всхрапнул, дернул ухом и проснулся. Сел, поморгал осоловело, зевнул во всю пасть и проворчал:
— Я в кроватку.
— Ты можешь позвать своего нюхача-племянника? — спросила я его.
Гамильтон, не говоря ни слова, топнул лапой, прислушался к чему-то не слышимому и покачал головой:
— Нет, он слишком далеко.
Переваливаясь, мой компаньон направился в мою спальню. И дверь открыл не магией, как обычно, а просто боднул головой. И еще. И снова. И так до тех пор, пока я не встала и не помогла ему.
— Не за что, — бросила я ему в спину и, закрыв дверь, вернулась в кресло.
И заметила, что подруг окончательно замотивировало — Тина открыла свою огромную и толстенную записную книжку, которую уже давно можно называть полноценным ведьминским гримуаром, а Эйра сосредоточенно разминала кисти — гибкость рук, как ни странно, один из важнейших моментов ее танцев.
— Я пойду, — волчица туманно улыбнулась, — луна сегодня диво как хороша. Буду танцевать в ее лучах.
— Иди, — покивала Тина, не отрывая взгляда от своих записей. — Мне пришла в голову гениальная идея.
Подруга скинула туфельки и забралась в кресло с ногами. И я как-то сразу поняла, что пока не выветрится этот волчий мотиватор, отвлечься она не сможет. Или не захочет?