— А я тоже хочу, — выдохнула Мири.
— Вот и молодец, — умилилась тетушка, — тебя как зовут?
— Мири, — засияла принцесса и обдала руки лекарским очищающим заклятьем. — Меня брат с Вильгельминой отправил. Погулять.
И так она ловко обошла свой статус, что я тоже решила промолчать. Пусть развлекается. Хотя вопрос возраста принцессы меня все равно мучает! Ну ребенок ребенком же!
— Вот и вставай, да-да, сюда. А ты, милая?
— Тина я, — подруга чуть смутилась, — матушка меня всему научила.
— Вот и славно, не пропадешь, — покивала тетушка.
Поглядывая на учениц, она обстоятельно делилась новостями и заваривала чай:
— Мальчик ваш на тренировке. Хилый, но Митар сказал, что толк будет. За пару дней он, конечно, ничему и не научится. Но! Ему покажут правильные тренировки. Ну и ты не жадничай, закидывай к нам мальчика. Нам, сама понимаешь, нужны люди. А у него глаза горят.
«А еще потенциальная невеста на Окраины собралась», хмыкнула я про себя.
— Конечно, тетушка.
— Гамильтон, Милтон, чай будете?
Они как раз расправились с пирогами и, подумав, милостиво согласились, что несладкий чай неповредит.
— Так, девоньки, молодцы. Сейчас ваших красавцев… Вильгельмина, ты что, помогала?!
Матушка подозрительно смотрела на пяток моих пирожков.
— Не-ет, — я даже глаза округлила, — что вы! Я бы не стала лезть в тонкую науку приготовления пирожков.
— Ла-адно, — подозрительно протянула тетушка. — Так, сейчас чаю глотнем, а потом я вам чего-нибудь с собой соберу. Ты же за ребятами пришла?
— Я еще и новости принесла, не лучшие. Дядька Митар скоро придет?
— Не лучшие новости, — медленно повторила тетушка Тария, — так сейчас и прилетит.
Тетушка высунулась в окно и что-то крикнула, а после, обернувшись к нам, пояснила:
— Жеребята пегасов взяли на себя внутригородскую почту. Не обошлось, конечно, без казусов — мельничиха с булочницей ругались и маленького жеребчика до ломоты в крыльях загоняли. Ну ничего, я потом взяла полено, полотенце и сходила пристыдила дур старых.
Кашлянув, я решила не напоминать что и булочница, и мельничиха младше тетушки Тарии на добрых десять лет.
— Понимаю, зачем полено, — медленно произнесла Мири, присевшая слева от меня. — Но полотенце зачем? Кровь останавливать?
Тетушка Тария смутилась:
— Так ведь как, милая, сразу-то поленом нехорошо, не по-людски. Я их просто полотенцем отхлестала, а полено так, для острастки показала. Поленом-то и убить можно.
Тина тихо улыбалась, Мири пила обычный травяной чай и жмурилась от удовольствия, а я просто отдыхала. Все было таким привычным и…
— Не обязательно так на нас смотреть, Милтон смущается, — проворчал Гамильтон и, ловко свернув язык в трубочку, высосал остатки чая из своей огромной кружки.