Вырез, правда, глубоковат. Там широко приоткрывать себя миру мне еще не доводилось, но… Приемлемо. Пупок не виден — уже хорошо.
Волосы я собрала в замысловатую косу и наколдовала себе несколько шпилек. Даже если прическа рассыплется, окружающие решат, что так и было задумано.
Не хватает украшений, но к этому платью не подойдет ничего, из того, что у меня есть. А драгоценные ленты уже использованы для косы.
— Ты идешь убивать? — это было первое, что спросила Тина, едва я вышла из спальни.
— Н-нет, — опешила я.
— Зря, — Тина потерла кончик носа. — Это явно не просто платье, а Платье-для-свершений. У него есть характер, так что…
Я провела ладонью по ткани и спокойно сказала:
— Значит, мы друг другу прекрасно подходим.
— У меня есть браслет, — отмер Марон. — Простое черненое серебро, надевается в три витка. Ты можешь использовать его вместо цепочки.
Гамильтон, подошедший к нам совершенно бесшумно, левитировал мне под нос подвеску.
— Получил по окончании последней войны, — бросил он небрежно, — тогда было можно украшать хвосты.
— Я не могу…
— Я ее не ценю, — пес смотрел в сторону, — пусть послужит чему-то хорошему.
Отказаться не получилось, да и не хотелось. Так и пошла я — с браслетом вместо цепочки и украшением для хвоста вместо подвеса. Вышло, кстати, очень красиво. Хотя и немного странно — черные алмазы подвешены на простое серебро.
За дверью меня ожидала Тиссия. Увидев меня, служанка забавно округлила глаза и выпалила:
— Ничего себе! Я думала вы другая.
— Это всего лишь платье, — усмехнулась я.
— Следуйте за мной, — она поклонилась и устремилась вперед.
Я же, вспомнив наставления леди Ауэтари, заставила себя идти неспешно.
«Вслушайся, как звучит твоя поступь. Избегай чрезмерного шума, но и не крадись. Ты — это ты, не вор, но и не цирковой артист. Леди сопровождает едва различимый перезвон драгоценностей и слабый отзвук соприкосновения когтей с поверхностью».
Я смеялась, но все равно следовала ее наставления. И сейчас, идя по коридорам совершенно чужого, незнакомого мне замка, меня сопровождал приятный шелест тяжелой, богато расшитой юбки и мягкий перестук каблуков. Кто бы ни творил обувь для Делии, он использовал смягченный сплав для набоек. А это еще только входит в моду.
Тиссия распахнула двери и громким, на удивление приятным голосом объявила:
— Шестнадцатая крылатая невеста, леди Вильгельмина Фоули-Штоттен!
— Это было обязательно? — спросила я, едва размыкая губы.
— Вы так великолепны, что мне захотелось похвастаться такой красивой госпожой, — Тиссия присела в глубоком поклоне.