Чувствовать себя виноватой — неприятно. А когда точно знаешь, что виноват, хуже вдвойне. Поэтому и сидела, стараясь даже не двигаться. Чтобы не привлекать к себе внимания.
Но это вряд ли имело смысл.
Нас с Мансом остановили у калитки королевские вои — городская стража, и в тот момент я осознала, как крупно мы попали. Здесь только дядино заступничество и спасет, других вариантов нет. Вои принципиальные, они своего не упустят, раз уж поймали.
С тяжелым вздохом я оглядела комнату, в которой меня заперли. Манса утащили в другую, и тут даже не нужно быть гением, чтобы понять, его там допрашивают. И почему это мою персону оставили в одиночестве? Чтобы подумала, вдоволь насладившись серыми, угнетающими все хорошее стенами? Впечатлилась отсутствием окон и одним-единственным огоньком, который хоть и был магическим, а чадил словно настоящий?
Было страшно. Но почему-то я больше боялась за Манса. Как-то привыкла, что смогу найти выход из любой ситуации, даже если она грозила нешуточными неприятностями. А вот Манс? Он же совсем о плохом не знает! За моей спиной тайны, а у него любящие родители и магическая школа. А связался с директорской племянницей и тут же угодил в камеру!
Сложила руки на столе и опустила на них голову. Очень хотелось побиться лбом о стол, но чувствовала, что никто мои синяки лечить не будет, так что придется немного потерпеть с самоистязанием.
Скрипнула дверь, но я не подняла голову, решив, что мне просто стыдно смотреть в глаза тому, кто вошел. Меня поймали на краже! Меня! Теренс точно убьет…
— И что с вами делать, студентка Ти Лорби? — немного грустный голос Ти Лайата заставил все-таки поднять голову и встретиться с ним взглядом.
Я считала, что мне стыдно? Нет, теперь вот я точно почувствовала эту обжигающую волну собственной ничтожности и несостоятельности. Со мной занимался сам начальник Тайного сыска, тратил свое личное время, и для чего? Чтобы его ученицу притащили вои после грабежа! Да, после такого мне уже ничего страшно не будет, сама из города сбегу, если отпустят.
— Я все верну! — вырвалось у меня. — Правда, не знаю, как это сделать… Могу подкормку цветоносную сделать, я умею. Но на это нужно время…
Ти Лайат приподнял бровь, вздохнул и подошел к столу, чтобы опуститься на свободный стул. Он так внимательно меня разглядывал, что я покраснела и отвела взгляд, устыдившись собственных мыслей.
— И что же вы надеетесь вернуть? — тихо спросил он.
Снова посмотрела на него, удивляясь вопросу. Неужели все случилось так быстро, что они еще не нашли то, что мы с Мансом уворовали? Ох, а если теперь нас будут подозревать в чем-то большем? Ведь господин Фильго под шумок может повесить на нерадивых воришек кражу драгоценностей из хозяйской спальни! И тогда придется доказывать, что мы не ходили дальше оранжереи.