— Ты невероятная женщина, Тереза, — неожиданно выдал супруг.
Хорошо, что я лежала. Если бы стояла, точно бы на ногах не удержалась.
— В каком смысле? — уточнила я.
— В тебе нет страха. Перед смертью. Она всё ближе, а ты, как кремень.
Я горько усмехнулась и призналась:
— Это вовсе не смелость. Истерик было много. Когда я только узнала правду. Я тогда была совсем юной, и мой мир рухнул. Я сходила с ума от несправедливости. От безысходности. А потом всё это… хм… вошло в привычку. Я научилась не лить слёзы, не быть жалкой. А еще у меня всегда был Бран. Он — доказательство, что со смертью тела ничего не заканчивается. Конечно, я бы предпочла задержаться в этом мире. Прожить земную жизнь. И всё же… всё же…
Я замолчала, осознав, что откровенничаю с драконом, которого еще недавно презирала.
Впрочем, почему нет?
Он из кожи (то бишь из чешуи) вон лез в попытке продлить мне жизнь. Это заслуживало уважания. Еще и собственная история этого мужчины была крайне непростой. Это позволяло мне вглянуть на него иначе. Он перестал выглядеть в моих глазах злодеем.
— Вот об этом я и говорю, — продолжил муж с едва заметной улыбкой. Уголки губ приподнялись совсем чуть-чуть. Но я, привыкшая, что губы вечно сжаты, всё заметила. — В тебе есть сила, Тереза. И я сейчас совсем не про магию.
Я пожала плечами.
— Моей матери было куда страшнее умирать. Я давно знаю дату. С Королевой это случилось в день, которому полагалось стать самым счастливым из всех. У неё на глазах убили одного новорожденного ребёнка. А второй… Вторая… Я спала под кроватью (спасибо, сонным каплям), и она не знала, останусь ли я в живых, позаботятся ли обо мне, коли не умру от рук Клавдия. Разве не ужасно?
Я невольно всхлипнула, а на сердце поселилась тоска. Я вдруг прочувствовала всё, что говорила, будто это произошло не с матерью, а со мной.
Как же ей было больно из-за Брана! И как же страшно за меня!
— Ты снова хочешь завести разговор о Клавдии и троне? — спросил дракон, и намек на улыбку исчез.
— Нет. Я тебя услышала. Ни к чему повторяться, — ответила я, правда, не без горечи. — Но он должен заплатить. Пусть даже тебе не нужен трон. Пусть даже я умру и не дождусь отмщения.
— Ты не умрешь, — отрезал супруг, а на лбу появилась вертикальная морщинка.
— Возможно, — я решила не спорить по этому вопросу. — Но как бы всё ни сложилось для нас с Браном, я хочу быть уверена, что он заплатит. Они оба. Клавдий и Александра. Их дети не должны пострадать. Лусия с братом капризны и избалованны. Но они невиновны.
Брови дракона сошлись в одну линию.