— Уснешь тут, как же.
— А ты попытайся. Неизвестно, что будет дальше. Надо отдохнуть. Сил набраться.
Я признала правоту Брана и устроилась на вполне удобной кровати. Как ни странно, особенно стараться не пришлось. Я минут пять размышляла о ситуации, в которой оказалась, думала об Офелии Рутенберг. А потом сама не заметила, как глаза закрылись, и крепкий сон принял меня в объятия.
Приснился замок, в котором мы недавно побывали. Я бродила по нему, еле переставляя ноги. Бесцельно. Касаясь руками стен. Старыми руками. Не моими. Или это вообще была не я, а женщина, чей портрет в молодости мне сегодня показал дракон.
— Ты заплатишь, гаденыш, — твердила она старческим голосом. — Заплатишь. За мою дочь. И внука. Не будешь знать покоя. Умрешь страшной смертью. И она… та, которую я звала дочерью, тоже не минует расплаты.
— Леди Офелия! — вскричала молодая служанка. — Лекарь сказал: вам надо лежать.
— Уйди, — отмахнулась я. Или она.
Мне трудно было воспринимать пожилую даму внутри себя. Ведь я видела происходящее ее глазами.
— Леди Офелия, — повторила служанка настойчиво. — Вам нельзя много ходить.
— Правда? — усмехнулась та. — Хочу ходить. Буду ходить. Належаться еще успею. В могиле. Уже недолго осталось. Я чувствую, как она следит за мной. Смерть. Подбирается всё ближе. Но я не боюсь. Скоро я снова встречусь с моей дорогой Юджинией. Наконец, познакомлюсь с внуком. Бедное дитя даже имени получить не успело.
— Леди Офелия! — взмолилась служанка. — Мне попадет, коли выяснится, что вы всё время уходите из спальни.
— От кого? Гаденыш далеко. Во дворце, где не должен был хозяйничать.
Девушка побледнела, как мел. Еще бы! Короля при ней назвали гаденышем.
— Хватит мне тут полуобморочные состояния изображать, — бросила леди Офелия раздраженно. — Буду делать то, что сочту нужным. Это всё равно тюрьма. И прогулки по треклятым коридорам — единственное, что у меня осталось. Наружу-то не выпускают охранники. Псы. Пустоголовые. А еще… еще есть сны. Хорошие сны.
— О прошлом? — спросила служанка осторожно, надеясь разговором заставить пожилую даму стать сговорчивее.
— О будущем. Я вижу ЕГО смерть. Гаденыша Клавдия. Вижу его страх. Он понимает, что это конец, что смерть неизбежна. Мучительная смерть, позорная. Меня уже не будет. Я не смогу лицезреть это наяву. Но сны… Высшие силы дарям мне их, показывая, что и его — убийцу — ждёт расплата.
Со служанки было хватит. Стоять и слушать о смерти Короля она попросту не могла. Вцепилась в локоть пожилой дамы и потянула ее за собой, не слушая возражения и ругательства…