Утешение слабое — по всему выходило, что, как бы Рейн ни построил разговор, нервы бы у меня все равно сдали. А молчать в данной ситуации в любом случае не выход. Но терзаться угрызениями совести все равно не время.
— Хорошо, — кивнула, не став дальше вдаваться в расспросы, и набросилась на еду. Пусть я и не испытывала особого голода, терзаемая эмоциями, но организм определенно знал, что ему надо и из чего можно добыть такую необходимую сейчас энергию.
— Ну? Спрашивать о чем-либо будешь? — сдалась первая, когда большая часть еды была уже съедена, а я почувствовала в себе прилив сил. Не настолько, чтобы повторить свой подвиг, как в спальне, и слава всему святому. По крайней мере, можно было не опасаться, что встану и тут же упаду.
Тристан вздрогнул от моего вопроса, будто и не было почти недели вполне мирных посиделок вместе в этой же игровой. Стрельнул голубыми глазами из-под челки и лишь испуганно мотнул головой. Чтобы почти сразу же, противореча самому себе, все же спросить:
— Вы на Рейна сорвались из-за меня, госпожа?
— С чего ты взял?
Тут уж моя логика совсем зашла в тупик. Я много чего ожидала услышать… кроме этого.
— Я сделал что-то не так, но вы пообещали не трогать, пока остальные верят, госпожа… — прошептал он на грани слышимости.
— Это Рейн сказал, что пострадал из-за тебя? — Я подалась вперед, с волнением отслеживая его реакцию. — Конкретнее: что сказал Рейн, когда вышел из игровой? — И, подметив сомнение на его лице, припечатала стальным тоном: — Ты ведь помнишь о нашей договоренности, что касается выполнения приказов? Либо мы мирно общаемся и на этом наше взаимодействие и заканчивается, либо вспоминаем об отношениях госпожи и раба… Смею заметить, раба, отказывающегося отвечать на прямой вопрос.
— Он… — начал Тристан и, сверкнув непримиримостью во взгляде, вдруг выпалил: — Не вышел он! Его Лу и Рэндал вынесли, сам бы не дошел! Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то страдал. И доносить каждое слово, выслуживаясь, лишь бы меня не настигла их судьба, тоже не стану!
— Ты правда хочешь поиграть в эту игру? — протянула я с угрожающими нотками. Но желания давить Тристана авторитетом не было, так что закончила уже спокойнее, пожав плечами: — Когда ты выходишь отсюда, вся команда тоже думает невесть что.
На лице парня тут же отразилась растерянность. Голубые глаза сверкнули недоверием.
— У него была настоящая кровь и раны, госпожа, — отозвался парень, но в голосе все же отразилось сомнение.
— Ты ждешь, что я буду тебе что-то доказывать или оправдываться? — Я скептически на него посмотрела, заставив окончательно стушеваться. — Тебе прекрасно известно, что говорят об Астрид Нави. И будь уверен: вранья там очень мало.