— Не хочешь, не ешь. Я занят.
— Давай не будем ругаться. Поговорим за обедом. Хорошо?
— Вернусь, когда смогу, — бросил Третий и убрал телефон. Он вернулся к смотровой точке ровно за секунду до того, как Ника свернула за угол.
Сердце бухало, било, грохотало, отдаваясь в уши, в голову. Ника не понимала причины, однако, волнение зашкаливало до тех пор, пока родной дом не остался позади. Ранее такого не случалось. Даже после смерти отца. Хотя в те дни, недели и долгие месяцы её преследовал необоснованный страх. Рождённый мимолётными фразами памяти, всплывающий из пучины сознания, он вновь и вновь наливал сердце тяжестью, ощущением надвигающейся беды.
Но ничего так и не произошло. Жизнь, нарушенная трагедией, постепенно возвращалась на своё место. Возвращалось и сердце.
Тревоги, страхи и мысли, будто Ника могла бы положить конец чёрному — она сама не знала, что это, но иногда видела чёрную тень во сне — покидали разум. Уходили, растворялись. Становились всё менее призрачными.
В итоге остатки, ошмётки чего-то кошмарного нашли своё отражение в дневнике и там и остались, непонятые, но волнующие. Как нечто такое, что просто есть. Без всякой причины.
Но сегодня вновь что-то творилось. Душа кричала. И после столкновения с незнакомцем, дневник стал спасением.
Ника исписала уже несколько страниц, когда позвонила мама. Извинилась за утренний разговор, сказала, что не настаивает на поездке и просит о ней из лучших побуждений. Ника, ещё минуту назад, уверенная в том, что не поедет, стала думать о даче. Там было хорошо. Спокойно. Там было много зелёного.
Ника вспомнила, сколько хорошего связано с папой, и как часто они сидели в беседке, играя в карты. Грусть и нежность сплелись неразрывным узлом, набежали слёзы. Папа всегда обыгрывал Нику во чтобы они не играли. Мама всегда наблюдала с улыбкой.
Ника согласилась. Она решила купить минералку для Макса, чтобы тот никуда не бежал после работы, и вышла в магазин. Странное чувство поселилось в сердце, пока ноги считали ступеньки, и усилилось, стоило оказаться на улице. Не понимая причины, Ника ускорила шаг и буквально нырнула за угол дома.
Минералку покупала, уже успокоившись, удивляясь собственным ощущениям, и вспоминая частые диалоги с Ларой.
— Ты что, людей насквозь видишь? — нередко шутила подруга.
— Нет, — улыбалась Ника.
— Значит ты обалденный интуит.
Вероника не знала, права ли была подруга, но одно было бесспорно. Каждый раз, когда внезапный страх начинал атаку, происходило что-то очень плохое.