Пару недель назад.
Том Уэйк стоял на входе в город Алой Дымки рядом со своим отцом, третьим старейшиной. Именно он его сюда и доставил прямо с духовной фермы.
—Сын, — обратился к нему старейшина, глубоко вздохнув, — я провалился как отец. Если бы… ай, теперь уже поздно сожалеть, сделанного не воротишь. Глава запретил тебе работать на предприятиях клана, поэтому ты теперь полностью свободен. Вот, держи, это последнее, что я могу для тебя сделать.
Старейшина протянул Тому мешочек, полный золотых монет. Сыну до этих денег сейчас не было никакого дела, ибо он был опустошен. Пустоту внутри постепенно заполняла ненависть.
—И вот так вот вы со мной, после всего того, что я сделал для семьи? — прошипел он.
Третий старейшина посерьёзнел, всякая жалость покинула его взгляд:
—Не стоит строить из себя угнетенного, не передо мной. Я не хотел тебе такой участи, ты сам к этому пришел. Том, ты взрослый мужчина, встреть последствия своих действий достойно. Денег, которые я тебе дал, более чем достаточно, чтобы жить безбедно несколько лет, их даже хватит, чтобы заняться чем-нибудь доходным. Организуй своё дело, женись, роди детей — найди счастье простой жизни.
На этих словах третий старейшина покинул сына, отправил его в свободное плавание, имея надежды на то, что он действительно одумается и проживёт остаток жизни достойно, может даже родит внуков, которых можно будет забрать в клан.
К сожалению, этому всему не суждено было сбыться.
Мужчина, придя в себя после всех этих событий, повесив мешок с деньгами на пояс, первым делом направился в трактир. Он хотел утопить всю злобу и все обиды в алкоголе.
Одна пьянка последовала за другой. Прошло несколько хмельных дней, за которые мужчина успел в трущобах города прославиться. Будучи пьяным в хлам, он сам рассказывал всем о своей горькой судьбе, о том, как он ненавидит клан Уэйк. Было несколько драк, из которых он вышел победителем.
Том хоть и был лишен культивации, с ним всё ещё оставалось его закаленное тело, что давало ему над простыми людьми определенное преимущество. Возможно благодаря этому его до сих пор не ограбили.
Вечер третьего дня должен был закончиться точно также, как и предыдущие, но к Тому за стол неожиданно подсел таинственный бледный мужчина, на голове у которого был капюшон, частично скрывающий его лицо в тусклом освещении трактира.
—Том, — обратился он к нему по имени низким голосом, — у меня есть к тебе предложение, от которого ты не сможешь отказаться.
—Ага, как же, иди отсюда, — фыркнул Том, протягивая руку к кружке с пивом.