Я смотрел на мирно спящую Лиру и впервые за долгие годы ощущал, как путы, сковывавшие горло, отпускают. Свобода была странной. Она не стала облегчением, а напротив, настороженно прокрадывалась сквозь ощущения.
Неожиданные ощущения. А ещё я заметил, что впервые мы с отцом говорили о прошлом без затаенной обиды. Нет, мы отпустили его ещё в прошлый раз, но тогда все равно оставалось ощущение тяжести.
Обсудить-то обсудили, но вот отпустили ли… Теперь точно да. То, что для моей семьи, для моей подруги и даже для Севильи сделала Лира, было ни с чем не сравнимо.
Совершенно неоценимо.
Она могла сколько угодно считать себя обычной. Полагать, что все случившееся заслуга исключительно нашего малыша, но я не мог с ней в этом согласиться.
Девушка уникальна. Ещё тогда, когда я впервые увидел ее на шипе у Вано, такую загадочную и крутящуюся, понял, что в горле встал ком. Это что-то совершенно потрясающее.
Да только бесконечные зажимы не давали отпустить себя. Сковали так сильно, что впереди алым пламенем маячило только одно – долг. Перед подругой, Родиной и семьей.
Во сне она повернулась, стискивая между ног что-то наподобие одеяла. Пробурчала недовольно, что хочет в туалет. Такая милая и забавная, а ещё невероятно манящая и сексуальная.
Лёг рядом с ней, запуская руки под шёлковую пижаму. Как же ей шли все эти дорогие шмотки Мими. Они делали ее соблазнительнее и ещё прекраснее, если это вообще было возможно.
Я принялся гладить бархатную кожу, опустив ладони на живот. В руку тут же отдалось едва уловимым толчком. Наш сын давал о себе знать, возмущаясь тем, что папа снова пристает к маме.
Хотя, судя по тому, что Мими немного промахнулась с полом, я уже начинал сомневаться в собственных ощущениях. Возможно, внутри Лиры притаилась потрясающая маленькая озорница, спасающая жизни.
– Ммм, Вен, ты опять подкрался?
Лира обняла меня, не разлепляя глаз. Такая тёплая и милая. Уперлась животом и недовольно заерзала. Теперь казалось, что он рос с каждым днём все быстрее.
– Не хотел тебя будить, но не смог удержаться, чтобы немножко не потревожить.
– Как твоя мама?
Хотелось ответить, что жива. Жива благодаря ей, и впервые за десятки лет они с отцом смотрят друг на друга горящими голодными глазами. Но я не представлял, как выразить свою благодарность.