А ведь бабушка в этом смысле всегда была для меня отличным примером. Обязательно уговорю подругу поработать над моим гардеробом.
Прежде чем зайти во двор, я обратила внимание на два белых бумажных уголка, выглядывающих из почтового ящика. Наверняка счета за коммунальные услуги и телефон. Но почему так рано? Ведь обычно они приходят в середине месяца. Хотя им все равно, что я не платежеспособна, что муж без спросу берет деньги в кассе моей кондитерской и что я все еще не пришла к соглашению с бизнес-консультантом в моей безнадежной финансовой ситуации. Рильке, Рильке, ну где же твой клиент? Мне так нужны деньги! Дай мне хоть какую-то надежду.
Завтра, после фотосессии, обязательно займусь бухгалтерией. А сегодня лучше об этом не думать. И если Энцо позвонит, то скажу: «Или будешь помогать мне в бизнесе и параллельно займешься рекламой, или найдешь другую работу и перестанешь втихую грабить по вечерам».
На первом письме красовалась серая печать муниципальной полиции. Чертики! Что случилось? Неужели из-за долгов? Так быстро? Или кому-то я перешла дорогу? Нарушила правила дорожного движения? Нагрубила клиенту?
Я надорвала конверт и торопливо достала лист бумаги с печатями, быстро пробежалась по тексту. По спине пополз холодок: речь шла о том, что по итальянским законам я не имею права надолго отлучаться из нашего с мужем семейного гнезда. И, если я не вернусь к нему в течение двух дней, то он вправе подать на развод и запросить алименты, как представитель менее социально защищенного класса.
Я набрала номер Гуидо, адвоката, клиенткой которого еще задолго до моего приезда в Италию была Сандра. Он многое знал обо мне и даже помогал оформлять наследство, после того, как бабушки не стало.
— Привет, Гуидо, — я услышала напряжение в собственном голосе.
— Здравствуй, Ассоль. Уже получила уведомление? Ты с ума сошла, а? Так сложно было позвонить? Понимаешь, что ты преступница? Статья пятьсот пятидесятая уголовного кодекса! Мне звонил его адвокат. Ты рискуешь нешуточно.
— Я что-то натворила? — с испугом спросила я.
— Твой муж безработный и предпочтет общипать тебя как курицу. Я знаю их породу. Зачем ты ушла из дома? — он нервно закашлял, и я слышала в трубке, как он тяжело задышал.
— Гуидо, мне нужно было немного побыть наедине с собой, только и всего.
После короткой паузы уже более спокойно и даже заинтересовано спросил:
— Он что тебе изменяет?
— Нет вроде, — смущаясь, ответила я, понимая, что мне придется приоткрыть ему завесу своей интимной жизни, которую я редко обсуждала даже с Энн. Но сейчас Гуидо был единственным человеком в мире, который смог бы вытащить меня из надвигающихся неприятностей. Бабушка так и говорила: “Он порой грубиян, но таких профессионалов, табак его побери, днем с огнем не сыщешь!”