— Слишком много внимания направлено на нас, — наклонившись к ней, проговорил Уолт. — В такой ситуации невозможно организовать что-то серьезное.
Эмили кивнула. Она и сама понимала, что пока зрители не переключатся на что-то более достойное их интереса, им не развернуться.
— Подождем, еще не вечер, — напряженно откликнулась она.
Прислушивающаяся к их разговору Кэролайн молча сделала глоток красного вина из пузатой кружки.
Эмили тоже потянулась к кружке и, делая вид, что пьет, вновь посмотрела в сторону, где за отдельным столом восседал Минос со своими приближенными. В этот раз она мазнула взглядом мимо Тесея, сконцентрировавшись на тех, кого совсем недавно они обсуждали в темнице.
Пасифая была бледна еще сильнее, чем на пристани. Убранные наверх волосы открывали тонкую шею женщины, на которой нервно билась синяя жилка. Тарелка царицы, несмотря на многообразие блюд, оставалась пуста: к еде Пасифая так и не притронулась.
Старшая дочь Миноса Федра, наоборот, ужинала с большой охотой. Вот только взгляд девушки был поразительно пуст; казалось, что она механически поглощает пищу, совсем не обращая внимания на ее вкус. Федра выглядела абсолютно безучастной к происходящему, даже на слова своего отца она реагировала с некоторой заминкой, что вызывало явное неудовольствие последнего и порождало ужас на лице Пасифаи.
На фоне этих двух женщин Ариадна действительно казалась наиболее перспективной фигурой для реализации их плана. Девушка, которой на вид нельзя было дать больше шестнадцати, была хороша собой: нежные черты лица, не утратившие еще до конца своей детской наивности, розовая кожа, чуть тронутая румянцем, мягкий рисунок пухлых губ, завитые темно-русые волосы, очаровательными кудряшками спускающиеся на плечи и спину. Ариадна казалась милым ребенком. И поначалу Эмили усомнилась в словах Смита: вот эта невинная девочка любит мужское внимание? У Смита явно слишком буйное воображение! Но стоило один раз встретиться глазами с Ариадной, как все мысли оее незрелости улетучились. Это был взгляд взрослой не по годам женщины, четко знающей, чего она хочет, и готовой этого добиваться.
Эмили вздрогнула и, опасаясь выдать свой интерес, поспешила обратить внимание на что-то другое.
«Внешность обманчива. Поклонникам Ариадны однозначно не стоит забывать об этом», — мимоходом подумала она, уже исподтишка рассматривая следующего кандидата для сотрудничества — Дедала.
Мужчина совершенно не походил на фото, представленное на слайд-шоу. Нет, разведка сработала как надо, и никакого недоразумения не возникло, но если во время короткого совещания на «Олимпе», Эмили увидела на фото самовлюбленного, довольного жизнью человека, то теперь от его самолюбования не осталось и следа. У изобретателя явно что-то произошло. Об этом кричало буквально все в облике мужчины: и впавшие скулы, и опущенные уголки губ, и даже как будто потерявшие весь задор курчавые волосы уже не торчали во все стороны, а безжизненно обвисли.