— А что? — удивилась та. — Отказа не последует. Он такие взгляды на тебя кидает, когда думает, что его никто не видит…
— Иди к черту, Морган!
— Не нервничай, Бриг, — усмехнулась Кэролайн и, зевнув, вернула шпильку: — Это был всего лишь добрый совет…
Кэролайн уснула сразу, а Эмили еще долго ворочалась на кушетке, прислушиваясь к ровному дыханию напарницы и невольно прокручивая в голове ее слова снова и снова.
Наутро Минос, как и заверяла Кэролайн, не помнил ничего. Вернее, сам он был уверен, что ни одна мало-мальски любопытная деталь не ускользнула от его пытливого взора (о чем свидетельствовала сальная ухмылка, то и дело возникающая на толстых губах), но никто не спешил убеждать его в обратном.
Подрагивая на пронизывающем ветру, абсолютно нехарактерном для этих мест, Эмили вынужденно была признать, что план напарницы оказался на редкость удачным и продуманным. Зябко передернув обнаженными плечами, она поправила драпировку хитона и перевела не лишенный зависти взгляд с Миноса, закутанного в длинный плащ с золотой отделкой, на высящийся в нескольких шагах от него Лабиринт, и ее мысли вновь потекли в рабочем русле.
Это весьма странное, без сомнений, сооружение впечатляло своим масштабом. Каменные стены в высоту достигали два человеческих роста и, как помнила Эмили из отчета, просмотренного на «Олимпе», были толщиной в несколько кладок. Гладкая, монолитная поверхность не оставляла в стенах ни одной лазейки. Крыша отсутствовала, и, вполне вероятно, на то имелись свои причины. Лабиринт мрачно высился на одном из холмов Крита; его темные стены убегали за склон холма, и, наверное, поэтому обитель Минотавра казалась огромной, а ее хитросплетения — бесконечными.
— Какой же он все-таки гад. — Кэролайн поежилась от холода и, поймав вопросительный взгляд Эмили, охотно пояснила: — Минос. Посмотри на его довольную рожу! Он ведь уверен, что за одну ночь воплотил все эротические фантазии, но это не помешало ему отправить нас к Минотавру. Мужчины… — вздохнула она. — От них одни проблемы…
— Ты никак разочарована? — с сочувствием спросила Эмили. Сочувствие было напускное, а вот улыбка — искренняя. Она и подначивала скорее по привычке, чем из желания уязвить.
— Бриг, чтобы ты знала, сегодняшнее утро — всего лишь одно из звеньев в моей цепочке обманутых ожиданий, — назидательно проговорила Кэролайн.
— Очень поэтично. Пафосно, но поэтично, — оценила Эмили.
Кэролайн фыркнула, но без презрения. Кажется, и для нее ночной разговор не прошел бесследно.
Эмили все еще улыбалась, когда встретилась глазами с Уолтом. Выражение его лица заставило моментально нахмуриться и подобраться.