Патрик учился на первом курсе в университете Сиднея, домой приезжал лишь на летние каникулы. Его отец был капитаном одного из рыболовецких суден, а мать — учительницей в местной школе. Имелся у него и младший брат, но он, как обычно, проводил лето в Ирландии, у родственников.
Каждый выход в море стал особенным. Все страхи улетучивались, в теле появлялась легкость, а в душе — эйфория. Эмили и сама не заметила, как всей душой полюбила море. Теперь она жила только этими моментами свободы. И даже про Артура вспоминалось намного реже.
Постепенно и детский лагерь перестал казаться душною тюрьмой, но Эмили все равно по привычке сбегала оттуда. Теперь она не представляла свою жизнь без моря и Патрика.
Несмотря на многочисленные разговоры, Эмили так и не удосужилась узнать ни фамилию Патрика, ни его адрес, а потому, когда он однажды не пришел днем на пристань, попросту растерялась. Она упрямо прождала его три часа и едва не опоздала на ланч.
К счастью, ее отсутствия никто не заметил.
В ту ночь она плохо спала. Ей снились штормящее море и толщи соленой воды, в которой она задыхалась. Промучившись кошмарами, Эмили решила не спать вовсе.
Уже позже, по истечению нескольких лет, вспоминая, что же подтолкнуло ее тогда отправиться на пристань, Эмили не могла сказать наверняка: было ли это голосом интуиции или просто случайным стечением обстоятельств. Если бы Эмили верила в Судьбу, то сказала бы, что это была она.
***
Эмили куталась в легкую куртешку, позаимственную со стула в саду. Куртешка была без фирменной эмблемы детского лагеря и, судя по размеру, принадлежала одной из преподавательниц. Эмили пообещала себе вернуть вещь на место и без зазрений натянула на себя.
Вечер выдался холодным. Небо заволокло тучами, а с море поднялся сильный ветер. Волны, одна за другой, разбивались о скалистый берег, взметаясь вверх шапками белой пены. Даже в сгустившейся темноте эта пена была хорошо видна и как будто прочерчивала границы, защищая потерявшихся в ночи путников от происков морской стихии.
Эмили два раза обошла причал, а затем, замерзнув, устало уселась возле одной из моторных лодок, притянув на себя ее тент. Куртешка не грела совсем, и Эмили уже начала стучать зубами. Бессмысленно протаращившись в беззвездное небо и черное море, она хотела было уже уйти, как на одном из суден послышалась возня, приглушенные звуки разговора, и зажегся фонарь. Его электрический луч прорезал темноту и в образовавшемся круге света, как на ладони, предстали двое мужчин. Эмили напряглась. Мужчины были далеко, но до ушей долетали обрывки спора. Понять, что эти двое ссорятся, не представляло труда.