— Почему Раул так опасен? — спросила я.
Сол несколько секунд смотрел в одну точку, пока не посмотрел на меня.
— Ты знаешь почему.
Не уверена, что правильно предполагаю, но почувствовала, Сол не станет насмехаться, если ошибусь.
— Я мало что знаю про ваш… геноцид.
Лицо Сола едва заметно передернуло. Что именно отразилось на нем, я не поняла, так как выражение быстро пропало.
— Мы тоже мало, что знаем про это. Но называем это карой ночи.
Во мне воспарило любопытство. Никто, кроме Ордена магов, не знает о геноциде росов. Мне немного говорил об этом профессор Гройт, поэтому я немного знала о «каре ночи».
— Я слышала, что он начался после войны, в которой вы на глазах у людей убили два десятка младенцев.
Внутри все едва заметно задрожало. То ли от страха, то ли от нежелания знать правду.
Сол сморщился.
— Нет! Мы, конечно, были зверями, но не такими!
Дрожь прошла, а следом появилось ощущение облегчения.
— Нас прокляли ваши маги, — через некоторое время сказал Соламар. — Тайный орден Красного Феникса, если не ошибаюсь. Я, конечно, не был на той битве двести лет назад. Но помню из рассказов, что наши почти захватили империю. Мы были, воинственным народом, Амели. Были зверями, которым казалось, что в этом мире можно жить, только подавив всех остальных. Превратить в рабов или убить.
Мы почти дошли до заветной цели. Убивали всех, кого встретим на своем пути. Я и сам был таким, когда вырос достаточно, чтобы держать меч. Наши нападения длились бесконечно. Как цепные псы, готовые разорвать любого, кто окажется на пути. Терпение магов лопнуло, и они что-то сделали с нами.
Мужчина отпрянул от перил и снова сложил руки на груди.
— С тех пор, Амели, наш народ вымирает. Медленно и неукоснительно. Ты могла заметить, что на улицах города нет детей.
Я похлопала глазами и прокрутила в голове воспоминания. И ведь действительно, в городе нет ни одного ребенка, не считая подростка в мясной лавке.
— Это все рук магов Ордена Красного Феникса. Они сделали так, что мы живем намного меньше, чем раньше и не можем растить детей, потому что многие девушки и младенцы умирают во время родов, или в течение месяца после них.
Душу сковало ледяными тисками. Профессор никогда не рассказывал об этом. Он лишь отмахивался от меня и говорил: «Поделом им!». Но все оказалось гораздо страшнее.
— Ужас! — еле шевеля губами, сказала я.
Сол кивнул. В его глазах отразилась тоска.
— Да. Много девушек умерло просто, потому что хотели детей.
Поперек горла встал ком. Стало так жалко росов. Я даже не представляла себе, что такое возможно. Не могла и осознать, сколько детей погибло от магии Ордена.