— Иди, Кирилл. Я тебе потом все объясню. Иди, — подбадривающе сжимаю его предплечье, а потом оборачиваюсь на Кнута: — Пошли.
Мы идем рядом молча, не глядя друг на друга и тем более не трогая. Я точно знаю, что внешне я выгляжу совершенно спокойной, но знал бы он, что внутри… Внутри меня взрываются маленькие сошедшие с орбиты планеты.
Он все-таки приехал.
Ко мне.
Едва мы заходим за угол, как он толкает меня спиной к стене и жадно целует. И я целую его в ответ, пью его так жадно, словно он последний на земле живительный глоток кислорода.
— Моя машина недалеко, — шепчет в мои губы, — поехали.
— И куда мы поедем?
— Ко мне. Я соскучился.
И вот я, как и день назад, снова в одежде Кнута — на мне его безразмерная футболка и… на этом все.
Мы чинно пьем чай, словно это не нам пятнадцать минут назад соседи долбили по батареям с криками: «Совсем там охренели? Среди белого дня устроили разврат!»
— У тебя… мило, — осматриваюсь по сторонам.
Признаться, квартирка у него самая обычная и практически пустая. Хотя ремонт неплохой, но если сравнить с нашими хоромами…
— Это не моя квартира, я ее снимаю. К счастью, мужик военный и командируется в другом городе, он не знает, кто я. В трезвом уме, как ты понимаешь, личностям типа меня свои метры мало кто доверит, — улыбается. Его губы чуть припухшие, как и мои, на влажном после ду́ша плече алеет свежая царапина.
Вспоминаю, каким образом она там появилась и густо краснею.
— Зачем ты все это делаешь? — специально перевожу тему с пошлых мыслей на реальность.
— Что — это?
— Ну, — меняю голос на грубый, — «я злой и страшный». Зачем?
— Может, потому что я злой и страшный? — растягивается по дивану кухонного уголка, водрузив голову мне на колени.
— Ты не такой, — запускаю руку в его короткие волосы, — я знаю.
— Я в школьном возрасте реально творил много всякой хрени. Приходилось, чтобы выжить. Чтобы не трогали. Поздно метаться, люди знают меня таким — отбитым на всю голову отморозком. Зачем их разочаровывать.
— Ты вообще хоть где-нибудь работаешь?
— Да, но боюсь, тебе моя профессия не понравится.
— Что ты имеешь в виду? — настораживаюсь. Рука в его волосах застывает. — Это незаконно?
— Как сказать.
— Опасно?
— Для меня? Относительно. А вот для других…
Опускаю голову и заглядываю в его прозрачные глаза.
— Ты же не киллер? Боже, скажи, что нет!
— Нет. Скажем так — я типа коллектора, только вытряхиваю деньги не из честных людей, а из очень нечестных.
— Бьешь их?
— Бывает. Если иначе никак не договориться.
— У тебя же условка!
— Те люди, к которым я прихожу, никогда не обратятся к ментам. Они скорее сами меня закопают. Без лишнего шума.