— Так лучше?
— Да, спасибо, — теперь я откинула голову на его плечо.
Он погладил меня и поцеловал в лоб.
— Вот еще, я не собирался тебе помогать.
А его руки сказали другое, продолжая обнимать. Кажется, мой оборотень окончательно свихнулся…
Он нежно касался моих рук, талии, и смотрел так… ласково. Но стоило мне остановиться на этом его взгляде, как тут же он произнёс
— Не ищи во мне своего кота, его тут нет, поняла?
Голос звучал зло, хоть его руки продолжали осторожно касаться. Я всё ещё чувствовала его внутри, ощущала каждой клеточкой, прижималась к его телу в надежде на тепло, которое получала от зверя… и он давал мне его.
Сводя с ума тем, что его тело и слова живут отдельно. И вдруг…
— Ладно, мне пора…
Я видела, что он не хочет уходить и никуда ему не надо. Но он бежит. От меня, от себя, от нас.
— Но если тебе очень нужно, то возможно я смогу перенести дела на потом… — И в глазах едва ли не мольба: «Попроси».
Он хочет остаться тут. Но почему-то не может этого признать. И мне не удаётся обратиться к здравому смыслу. Не удаётся остановить своё безумие.
— Я бы не хотела, чтобы ты уходил, — говорю, не отводя глаз.
И вижу радость в его взгляде. Он снова прижимает меня к себе и дышит мне в шею.
— Мия?
— М?
Мои пальцы гладят его по плечам.
— Спасибо.
Я пока не знаю точно, за что он благодарен. Но это его «спасибо» — единственное доброе слово за сегодня. Если не считать помощи с плечом. Мы встречаемся глазами и он тянется за поцелуем. А потом шепчет так, словно под дурманом:
— Со мной что-то не так.
— Да, я чувствую.
— Что ты чувствуешь?
— Я тоже не знаю.
Он прижимается головой к моей обнажённой груди.
— Мия? — Зовёт снова.
— Что?
— Ничего…
А мне почудилось, что собирается сказать, что-то важное, хорошее… Хотя конечно, это глупости.
Если честно, вчера, засыпая в обнимку с тем, кто, как считала прежде, забрал у меня любимого зверя, всё же на миг задумалась, с кем я проснусь… Ожидала, что начнёт снова говорить гадости или… Всё же надеялась, что он не станет делать что-то из того, что делал прежде.
Очень надеялась.
От мысли, что он причинит боль или воспользовавшись моим сном снова… В общем, я крепко зажмурилась, уткнувшись в него, прижавшись так сильно, как только могла, и постаралась уснуть скорее, чтобы себя не накручивать.
Его руки ласково гладили мою спину, успокаивая, будто понимали, чего, а точнее — кого, я боюсь и хотели показать, что ничего ужасного не будет. Что он… другой. Хотя ничего не говорил. И это было даже к лучшему. Ведь именно этого я и просила раньше, чтобы не чувствовать разницы между ними.