– Ах так?! Ну и оставайся здесь один, – фыркнула я и потянулась к халату. В ванной была небольшая тахта. Вот на ней я и посплю, а он пусть здесь помучается. Но не успела я и шагу на пол ступить, как от кровати раздался рык, треск и скрежет. Оборотень рванул веревки и уже спустя секунду прижимал меня к кровати. Одним плавным движением он развернул меня к себе, устраиваясь между моих ног. Я хотела испугаться, чтобы он унюхал мой страх и сам остановился, но у меня никак не получалось. Более того гормоны сейчас творили со мной нечто невообразимое. Из вредности попыталась все-таки отползти от оборотня, но он властно обхватил мои бедра и дернул меня к себе. А когда его рука скользнула к моему лону, я уже выгибалась навстречу этой ласке. Аржент внимательно вглядывался в мое лицо, пытаясь уловить малейшую эмоцию. И я пыталась смотреть сердито, хотя тело уже плавилось от его ласк. Снова попыталась отползти, но Аржент не позволил. Рванул вперед и резко проник в меня. Легкая боль на грани наслаждения, и я уже подстраиваюсь под мощные толчки оборотня, уносясь ввысь на волнах удовольствия.
А после я долго не могла прийти в себя. Очнулась, когда Аржент начал покрывать поцелуями мое ухо и шею, постепенно спускаясь к спине.
– Ты как, родная? – ласково спросил он.
– Плохо! – упрямо заявила я, оборачиваясь к нему лицом. Понимала, что он спрашивает о другом, но злость на его молчание искала выход. Поэтому я и сдернула браслет с запястья и резко заявила. – Я не выйду за тебя замуж, пока не узнаю, что ты пытаешься скрыть.
Аржент с минуту смотрел в мои глаза. Снова искал что-то в моих. И так ничего не сказав, попытался снова притянуть меня в объятия. Нет, так не пойдет. Я скатилась с кровати и, поспешно запахивая халат, выпалила.
– Если продолжишь изображать партизана, я уйду. Прямо сейчас уйду, пока могу это сделать.
Сказала и ужаснулась от осознания того, что уже боюсь его потерять. Хотя все эти дни приказывала себе не влюбляться в это чудо ходячее. В глазах неожиданно защипало, и я зажмурилась, пытаясь остановить слезы. Аржент рванул ко мне и, сжав в объятиях, начал укачивать меня, как маленького ребенка. И меня прорвало окончательно.
– Тихо, милая, тихо, моя хорошая, – шептал он, поглаживая меня по спине. Чуть успокоившись, я требовательно посмотрела в его глаза.
– Я не шутила, – тихо предупредила я. Аржент взлохматил шевелюру и выругался.
– Всё просто, – он криво усмехнулся и, выдохнув, продолжил. – На иномирян не распространяется закон «истинности», точнее если для меня ты – единственная и неповторимая, то для тебя всё по-другому. Ты истинная пара не только для меня.