— Вот именно, тебе лишь кажется, — нервно усмехнулся он. — Я просто не успел тебя по-настоящему достать. Другим повезло меньше.
Я ничего не ответила.
Он по-прежнему прижимал мою руку к колену, словно боялся, что она убежит. Я смотрела на его огромную ладонь, на заметные выпуклые вены, и невольно вспомнила, как я любовалась его руками, когда он три дня возился с перепланировкой в квартире, делая замеры, отпиливая, приклеивая и приколачивая. Его руки были не только удивительно красивыми, но и умелыми, привыкшими к сложной и тяжелой работе, словно он и не князь вовсе. Глаз было от него не оторвать, и я прямо горда была до невозможности, когда Дайра звал меня на помощь реечку придержать.
Дайра тоже помолчал немного, потом повернул голову и уставился на мою грудь.
— Ты что?
— Когда я был котом, это давало определенные преимущества, — задумчиво проговорил он. — Например, мне не надо было спрашивать разрешения, чтобы потрогать этого мутанта…
Я даже представить не могла, что моя старая пижама с Микки-Маусом на груди может вызвать ностальгию.
— Вот проблема-то, — фыркнула я. — Хочешь — потрогай. Разрешаю.
Дайра усмехнулся, вытянул палец и осторожно почесал Микки-Мауса между ушей. Потом взглянул на меня:
— А давай чаю попьем?
— Во втором часу ночи?!.. — странное предложение вдруг показалось на редкость удачным. — А давай!
— Иди к себе, — улыбнулся Дайра. — Сейчас принесу.
Я ушла к себе в загородку, забралась в постель, поставила к стенке две пухлые подушки, чтобы было удобнее сидеть.
Под шкворчание воды в чайнике Дайра принялся бренчать чашками. Он был совсем рядом, прямо за моей спиной. Я слышала его дыхание, и как он что-то пробормотал себе под нос.
Я не хотела, чтобы что-то менялось. Не хотела никаких Норвегий. И сама туда не собиралась, и не хотела, чтобы Дайра куда-то уезжал. Сейчас все было замечательно. Я в безопасности, никто не норовит разорвать меня в клочки. И никто не пытается меня использовать. Рядом понимающий друг, который ничего от меня не требует, да еще работа и новые знакомые. Вот и от бабушки много важного узнала. С сестрой помирилась, ну, почти… Все хорошо, и ничего мне пока больше не надо, это бы все не спугнуть.
Дайра поставил передо мной кружку, кивнул в ответ на мое «спасибо» и осторожно, стараясь не расплескать свою, забрался с ногами на подоконник.
Некоторое время мы молча тянули чай.
— И что ты думаешь?
— О чем? — встрепенулся он.
— О том, что мне рассказала бабушка.
Дайра пожал плечами:
— А ты уверена, что хочешь это обсуждать? При упоминании Морлескина у тебя обычно резко портится настроение. Что, конечно же, объяснимо…