— И никто его не искал?
— Неа. А тебе-то это все к чему?
— Звонили мне с него. На личный номер.
— Тетка… ну, то есть дама… из триста второго, — кивнул Стас. — Спустилась вниз, позвонила, постояла, подумала, что-то спросила у Катьки и ушла в ночь глухую. А трубку на стойке оставила.
— Понятно. Ну, ладно, пошла я к себе, — пробормотала я.
Я поспешила на свое рабочее место, пока Стас не начал снова просить о помощи. В другой раз я бы и согласилась, но сейчас мне было точно не до этого.
В кабинете я заперла дверь изнутри и переоделась в униформу. Бордовый цвет брюк и жилета не очень мне нравился, но сидели они отлично, да и бежевая блуза смотрелась очень мило. Завершение дресс-кода: никаких распущенных волос. Я туго стянула волосы на затылке, а хвост заплела в мягкую косу.
Все готово, можно было приступать.
Нет, не к работе. Я собиралась проверить, что же это за дама из триста второго номера, и узнать, что ей понадобилось от Дайры.
До начала моего рабочего дня по графику еще целый час.
В ящике стола валялся универсальный ключ от номеров. Самостоятельно пользоваться им мне еще не доводилось, повода не было. В случае какой-то непредвиденной ситуации всегда есть, кому решать проблему в номерах и без менеджера по организации досуга. Но сейчас ключ был очень кстати. Ничего страшного не произойдет, если девушка в униформе случайно по ошибке зайдет не в тот номер. А если она там кого-то встретит, всегда же можно извиниться.
А я была уверена, что я там кого-то встречу. Я даже знала, кого. Нет, ну, правда же, не бывает таких случайностей, чтобы та морлескинская парочка оказалась ни при чем. И если тетка, она же дама, ушла и до сих пор не вернулась, ее молодой спутник, возможно, мирно дрыхнет в номере.
Перед тем, как отправиться наверх, я заглянула в базу постояльцев.
Триста второй номер. Гости въехали три дня назад. Миссис и мистер… совершенно непроизносимые фамилии, почти что из одних согласных. Гражданство Южной Африки. Это ни о чем не говорило и даже не намекало ни на что. Паспорта у морлескинцев здесь могли быть самыми причудливыми. Похоже, не все в Морлескине представляли, вяжутся их здешние паспорта и фамилии с их физиономиями или нет.
Наверху в коридорах было тихо и спокойно. Слишком рано, слишком темно на улице, даже пьянчуги и романтики уже угомонились перед рассветом.
Я подошла к двери триста второго и осторожно постучала.
Ответа не было.
Когда даже на энергичный и громкий стук никто не отреагировал, я открыла дверь и вошла.
Этот номер, как и большинство на третьем этаже, подходил для пар, которые еще не успели устать друг от друга. Он двухкомнатный: просторная гостиная и тесноватая спальня с одной французской кроватью. Мебели не очень много, да и вообще обстановка лаконичная, без излишеств.