Поэтому я очень удивилась, когда прямо на пороге запнулась о что-то небольшое, но тяжелое. Оно, к счастью, было жесткое, а значит не живое и не бывшее живое, а то я бы со страху умерла.
Было темно, подсветка из окна оказалась слишком слабой.
Я осторожно обошла то, что попалось мне под ноги, и вышла на середину гостиной.
Ничего особенного я не заметила, разве только кресла стояли неровно и журнальный столик сдвинут.
— Извините? Здесь есть кто-нибудь? — вежливо и не очень громко спросила я по-английски.
Никто не ответил.
Я двинулась к чуть приоткрытой двери спальни. Там было еще темнее: шторы задернуты. Поэтому, стоя на пороге, я протянула руку и нащупала выключатель бра.
Тусклый теплый свет позволил разглядеть кровать со скомканным одеялом и измятыми подушками, два узких платяных шкафа и распахнутую дверь в темный санузел. И если в гостиной ничем не пахло, кроме обычной отдушки из средств для влажной уборки номеров, то тут, в спальне, запашок был не очень приятный.
Я вышла обратно в гостиную и зажгла там еще один настенный светильник. Да, в помещении был заметен легкий беспорядок, а то, о что я запнулась при входе, оказалось брошенным поперек дороги небольшим чемоданом.
Если бы не чемодан, номер выглядел бы нежилым, будто не очень аккуратные постояльцы только что выехали, а горничная еще не приходила прибираться.
А может, они и не вернутся сюда больше, эти странные миссис и мистер. И чемодан им не нужен. И как же мне теперь понять, зачем Дайра отправился куда-то с этой неведомой дамой…
Ох, да, надо же заглянуть в ванную. Кажется, в Морлескине тоже принято чистить зубы. А уж в Южной Африке тем более. Если постояльцы пока не выехали насовсем, должны же в ванной быть какие-то признаки человеческого присутствия.
Я прошла через спальню, включила свет в ванной, шагнула… и замерла, зажав рот ладонью. Вместо визга у меня получилось сдавленное мычание.
Посреди просторного санузла между ванной и унитазом неподвижно лежал человек. Он был одет в хорошие костюмные брюки и сверкающую белизной сорочку. Обуви и носков на нем не было, и он валялся, раскинув ноги, словно широко шагал куда-то. Руки он судорожно сжал у груди, что вполне могло быть признаком сердечного приступа. Казалось, он не дышит.
Я подошла поближе. Да, это был тот самый бледный молодой морлескинец с рыже-ржавыми нестриженными вихрами. Вот вам и мистер «почти одни согласные» из Южной Африки. Если бы интуиция моя всегда была такой образцово безошибочной…
Я наклонилась к парню. Чтобы вглядеться и понять, что с ним, нужно было хорошенько сосредоточиться.