Глаза у нее и в самом деле были необычайно большие, светлые и чистые, обрамленные пушистыми рыжими ресницами.
— Пусть так, — махнул он рукой. — От меня ты что хочешь?
— Надья тоже видит будущее?
— О господи, — вздохнул он.
— Не поминайте всуе имя Создателя, — строго сказала Лея.
— Ты… эмм… иудейка?
— Да. Что вас удивляет?
— А твоей религией не запрещено верить во всякое мракобесие?
— Почему мракобесие? Это факт. Раз у меня есть способности, то я должна использовать их во благо, чтобы защищать людей от их теней.
У Каренина что-то дрогнуло в душе. Когда-то и он был таким же идеалистом, который верил, что может изменить мир к лучшему, что служа в полиции, он очищает мир от грязи… Как давно это было… и как много поменялось с тех пор… Пришло горькое понимание того, что грязь неистребима, как и зло.
— И я хочу понять, как это делать лучше всего. Я решила служить в армии, хотя думала еще о службе в полиции. Медсестра сказала, что вы тоже были полицейским.
— Был. И разочаровался. Не советую тебе…
— Расскажите мне про Надью.
— Послушай, я не собираюсь в этом участвовать. Если тебе так хочется поговорить с кем-то о мистике и прочих чудачествах, могу дать телефон Стожар, она тебе…
— Стожар? — неожиданно перебила его девчонка, подавшись вперед.
— Да, Марьяна Стожар, владелица агентства «Кошки-мышки».
— Но у нее… Она… Сколько ей лет? — Лея казалась ошеломленной и растерянной.
— Около тридцати или больше, — удивленно ответил Каренин. — А что?
— Она родственница Кирилла Семеновича?
— Кто такой Кирилл Семенович? — теряя терпение, спросил Каренин.
— Профессор, который лечил меня… Психиатр, — она предупреждающее подняла палец с обгрызенным ногтем. — Но я не сумасшедшая. Меня признали годной к службе, чтоб вы знали.
— Хм… Марьяна упоминала, что ее дедушка был психиатром, но я понятия не имею, как его звали…
— Это он! Точно! Это должен быть он!
Она нетерпеливо заходила взад-вперед, нервно покусывая ноготь на большом пальце.
— Не грызи ногти, — поморщился Каренин.
— Давайте ее телефон!
Богуслав
Но до Марьяны было невозможно дозвониться, хотя многие пытались. В ожидании результатов вскрытия она нервно ходила взад-вперед, выпуская и втягивая когти, невидимый хвост раздраженно подрагивал. Личность Толстогуба была подтверждена, более того, выяснилось, что игумен опознал его как некоего Тёму Звягинцева, одного из бойцов, что проживали и лечились при монастырском госпитале.
— Надо было раньше сообразить, надо было! — шептала Марьяна про себя, хотя ее шепот больше походил на шипение.
Алексей Яровой находился при Павлике, сторожил мальчика от Карины, хотя в ее виновность он не верил. Ему пришлось рассказать Марьяне о диагнозе Карины, но хищницу это не убедило.