В общем-то, с тумбочками надо что-то решать. Изнутри они полностью конченные, непригодные к эксплуатации, поэтому чинить их – напрасно тратить время.
В итоге решил бросить это дело и банально заменить на новые.
– Думаю, никто не будет против, если я присвою металлические части с этих тумбочек? – спросил я вслух.
– Можешь присвоить металлические части с тумбочек, Алексей, – раздался голос со стены слева.
Там вновь образовался рот хранителя очага.
– Но? – предположил я подвох.
– Пятьдесят грамм твоей крови, – ответил рот.
Коррупция – она ведь внутри нас. Так ли сильно мне нужны эти куски бронзы?
А ведь лишним не будут. Можно попробовать переплавить эту бронзу во что-то более полезное, в перспективе. Если найду человека, разбирающегося в вопросе.
– По рукам, – ответил я рту.
– Помести руку в считыватель, – в голосе хранителя очага слышалось некое предвкушение.
Вновь я помещаю руку в настенный рот, вновь укол и тянущее ощущение. Пятьдесят грамм моей крови хранитель очага забрал быстро, сыто чмокнув напоследок.
– Тебе разрешено забрать металлические части с непригодных к ремонту тумбочек, – сообщил голос хранителя очага.
Кто это вообще такой – хранитель очага? Пол и возраст по этому голосу определить невозможно. Впрочем, если это некий механизм, то уже и не особо важно. Поместье было покинуто очень давно, поэтому нельзя сказать, что хранитель здесь появился недавно. Рот и глаз вообще неинформативны, нельзя с уверенностью сказать даже о возрасте. В общем, есть ненулевой шанс, что это искусственное создание, специально предназначенное для управления поместьем. Но тогда зачем ему моя кровь?
Встряхнув головой, я приступил к работе. Раздербанить тумбочку в тысячу раз легче, чем смастерить, поэтому много времени это не заняло. Теперь у меня в распоряжении есть три десятка бронзовых гвоздей, восемь уголков, три ручки, а также шесть шурупов. Неплохой улов…
Сходив на склад № 3 за новыми тумбочками, я приступил к обработке полов и стен. На стенах плесень по каким-то причинам не разрослась, зато вот пол она поела по всей площади. До конца рабочего дня я не успел, поэтому у меня завязался диалог с хранителем.
– Могу я продолжить работу ещё два часа? – спросил я у стены.
– Можешь, – ответил рот у меня за спиной. – Сверхурочные обговорены не были, поэтому не оплачиваются.
– Сойдёт, – махнул я рукой.
Я пошёл в столовую и начал ужин.
– Не уложился, да? – участливо поинтересовался кот.
– Не уложился, – мрачно кивнул я.
Мрачность моя была вызвана возвращением мыслей о происхождении пищи. Нет, так дело не пойдёт!