После ЗАГСа сразу поехали в ресторан, минуя никому не нужные прогулки по городу и позирования фотографу. Динка растерянно смотрела на целую толпу незнакомых людей, которые их поздравляли и желали им счастья. Единственное родное лицо, которое мелькнуло в толпе, было лицо Сережи Воронова, но он на Динку вообще не смотрел, пожал руку Тимуру, а Ира в это время обняла Динку, чмокнула воздух у ее щеки, и Вороновы тут же отошли, уступая дорогу следующей паре. Игорь с женой тоже мелькнули и пропали. И тут кто-то громко крикнул: «Горько!»
Тимур повернулся к Динке, и ее охватило чувство, будто она попала в капкан, уже и охотники на подходе, а ей никак не вырваться.
— Тимур, не размажь помаду, — прошептала, но тот словно не слышал, захватил ее как пленницу, разве что руки за спину не заломил, и впился в губы, ясно давая понять, что если этот брак и фиктивный, то исключительно с ее стороны. Динка крепко сжала зубы, не впуская его, и это невидимое противостояние продолжалось, казалось, целую вечность. К счастью, тамада объявила танец новобрачных.
Тимур обнимал ее в танце, а Динке казалось, его руки обжигают ей кожу даже сквозь ткань. Как бы решение изображать счастливую невесту на свадьбе сегодняшней ночью не вылезло ей боком, хоть и со счастьем тоже как-то получалось не очень.
Следующий танец танцевали свидетели, а Динка в объятиях Тимура снова держала глухую оборону после очередного «Горько!»
— Диночка, позволь мне тебя поцеловать, почему ты упираешься? — шептал Тимур, поправляя ей фату.
— Они все смотрят, Тимур! Я так не могу!
— Но это же наша свадьба, Дина, ты моя жена. Пусть смотрят.
Уже окончательно стало ясно, что фиктивным брак будет только для нее. И пока Динка думала о том, где бы ей взять еще один замок и повесить на дверь в свою комнату, тамада объявила танец новобрачных и свидетелей. И перед ней словно бездна разверзлась, когда увидела перед собой гладкую черную и сумасшедше дорогую ткань костюма, который она лично совсем недавно выбирала в бутике у Милы для их свадьбы. Выходит, Макс свой костюм тоже забрал?
Сразу инстинктивно отшатнулась от протянутой руки, но затем вдохнула и вложила в его ладонь свою, затянутую кружевной митенкой, другая рука легла ей на лопатку, Тимур вывел на середину зала Маргариту, и полилась музыка. И у Динки подкосились ноги.
Она упала бы, если бы Максим не подхватил, а с нее словно кожу содрали живьем, так болезненны были эти прикосновения. И эта музыка. Вальс Доги. Она не выдержала, подняла глаза и натолкнулась на пустой, ничего не выражающий взгляд. Опустила ресницы и услышала тихое «раз-два-три, раз-два-три», ноги сами послушно подстроились к заданному темпу, и они заскользили по паркету под восхищенный шепот гостей.