Цыгане наши сочувствовали моему горю, а для старой цыганки, вырастившей Анку, весть эта была горше смерти — старуха принялась рвать на себе волосы, царапать лицо и вопить в голос, оплакивая свое несчастье на манер плакальщицы над покойником, я же пришел в
неистовый гнев и, не внимая ничьим уговорам, устремился прочь из табора и, блуждая по окрестностям, набрел на труппу комедиантов; смекнув, что подвернулся удобный случай мне перерядиться, я купил у одного из актеров его одежду, кругом увешанную бубенцами, у другого купил лютню и еще костюм дворянина, как они там в Венгрии одеваются; запасшись всяческим платьем, я снял серьги и прочие цыганские причиндалы, нарядился шутом и так отправился дальше; через несколько дней я настиг табор, где укрылась изменница со своим любовником, однако подойти к пим открыто пе решился, ибо они сразу бы поняли, что я жажду кровавой мести, и родичи того цыгана постарались бы спрятать его, а поскольку цыганские законы запрещают помогать при поединке, они, случись мне убить обидчика, отомстили бы мне потом за его смерть. Посему я два дня выжидал в засаде, пока наконец не застал их ночью врасплох,— тут я кинжалом заколол обоих, не дав им времени даже охнуть. В деревне, находившейся за милю от табора, меня ждал выносливый мул, купленный накануне; там я переоделся и, не мешкая ни минуты, ускакал прочь. То было подлое, трусливое убийство, ни один цыган не способен на такое — они мстят в открытую, не бегут, не прячутся, не думают о том, что ждет их дальше, я же, опасаясь, что меня могут убить родичи соблазнителя, решил заколоть обоих, напав из-за угла и втихомолку.
Так закончилось мое цыганское житье. Отправившись через Богемию на север, приехал я в красивейший город Прагу в то время, когда богемские дворяне — были они еретики, последователи Яна Гуса, не подчинявшиеся буллам и прагматикам,— во весь голос заявляли о своем недовольстве германским императором и королем Богемии доном Фердинандом II Габсбургом, самым что ни на есть католическим из королей и, как все государи Австрии, абсолютистским монархом, каковой, следуя заветам своего отпа, дона Фердинанда I, родившегося в Алькала-де-Энарес, был всегда окружен испанскими советниками и воинами.
Вскоре после приезда в Прагу мне посчастливилось подружиться с одним капитаном из Эстремадуры — знакомству нашему помог удачный случай, о коем здесь не стоит рассказывать, и дело кончилось тем, что он взял меня к себе альфересом, так что я остался в Праге в его
I
отряде и под его знаменем; произошло это за две недели до того, как богемские дворяне, сговорившись, взяли штурмом дворец, из окон коего, с большой высоты, выбросили на мостовую нескольких имперских сановников, что стало причиной войны, каковая, насколько мне известно, продолжается и поныне ', и вот уже почти десять лет католики и кальвинисты сражаются не только в Германии и Богемии, но также в Голландии, Франции, Англии и Дании.