Шестой остров (Чаваррия) - страница 222

думают сюда вернуться,— ведь для нас с Памбеле куда выгодней, чтобы они считали меня покойником, а не то из опасения, что я вдруг да остался жив, они примутся рыскать по острову, по всем зарослям и пещерам, и тогда уж точно обнаружат наше убежище. И Памбеле тут же сообщил мне, что скелет принадлежит голландскому пирату, которого высадили на берег смертельно раненного, а когда он скончался, похоронили । тут же рядом.

Признаюсь, мне никак не верилось, чтобы негр-раб оказался способен на столь хитроумную проделку, однако все так и было, что свидетельствовало о двух вещах: о том, что Памбеле наделен недюжинной изобретательностью, и еще о том, что у него нет страха перед неприкаянными душами и суеверий, присущих его собратьям.

Впоследствии я узнал, что в селении, где он родился и вырос, он и его отец, наряду с другими занятиями, исполняли обязанности похоронщиков, а потому им не в диковинку было возиться с трупами и скелетами; похвалив Памбеле — конечно, знаками — за предусмотрительность и выдумку, я дал ему понять, что лучше бы нам присыпать скелет песком, тогда он и нам не будет портить настроение страшным своим видом и будет лучше защищен от солнечных лучей; а и случае мы заметим, что к нашему берегу приближаются пи

раты, мы быстренько откинем песок и откроем скелет, что можно сделать в два счета; Памбеле сразу смекнул, что мое предложение весьма разумно, и мы тут же тщательно засыпали скелет.

Потом мы поплыли к одному из дальних мысов нашего острова, и там Памбеле спросил, не Испания ли моя родина; когда же я отрицательно покачал головою, он спросил, не Англия ли; я снова дал понять, что нет; тогда он назвал Голландию, и тут я кивнул утвердительно, что, по-видимому, его обрадовало. Судя по тому, что он хорошо говорил по-испански, я догадался, что он, вероятно, сбежал с какого-то здешнего острова, и мне подумалось, что он будет чувствовать себя спокойнее, узнав, что интересы Испании мне не слишком дороги; пока же он, готовя рыболовные снасти и чиня уключину на своей шлюпке, очень коротко рассказал, что родился на Кубе, в селении Сантисима-Тринидад, и был там рабом у богатого испанца по имени Хосе Гонсалес Алькантара, который из-за частых набегов пиратов на его прибрежные усадьбы решил продать свои владения и возвратиться в Испанию; Памбеле он взял с собою, чтобы продать его подороже на рынке в Тенерифе или в Севилье. В сентябре месяце тысяча шестьсот двадцать второго года они в Ла-Абане сели на судно, принадлежавшее к флоту, коим, как наверняка помнит ваша милость, командовал в ту пору генерал Армады дон Хуан де Лара, и вашей милости также известно, что флот сей потерпел крушение близ Флориды, на рифах Бахос-Мартирес. Галеон, на котором находились Памбеле и его хозяин, называвшийся «Санта Маргарита», разбился в щепки о громадный скалистый утес, и в числе ста сорока погибших оказался также Гонсалес Алькантара. О ту пору я жил в Ла-Абане, и мне довелось слышать во всех подробностях историю этого кораблекрушения — потонули флагманское судно, два галеона и шесть меньших судов; в живых остались только военачальник дон Бернардино Луго, мой друг* приятель в Ла-Абане, да еще шестьдесят человек, которых постепенно подобрали на разных островках и привезли обратно в Ла-Абану; Памбеле же, как поведал он мне в эту нашу первую более обстоятельную беседу, спрятался в глубине острова, чтобы его не схватили и снова не сделали рабом, и укрытие свое он не покидал, пока не убедился, что из окрестностей увезли всех переживших кораблекрушение. На его счастье, в те дни