Не признайся она, что перестала меня любить, я бы последовал за ней. А пока лишь настоятельно попросил писать мне. Она обещала. На другой день я простился с нею в Майкетии >100> и уехал в Буэнос-Айрес.
Я не был уверен, что она меня разлюбила. Думал, она, возможно, это сказала, чтобы меня подзадорить, привлечь к той жизни, которую выбрала сна. В Буэнос-Айресе я провел несколько очень грустных месяцев. Пережил всякое.
В конце апреля 1977 года получил от Кристины письмо. Писала она, пользуясь шифром, который я придумал для нашей «оперативной» корреспонденции. Я уже почти отчаялся дождаться от нее письма. Она просила материальной помощи для их группы, продукты, лекарства. Указала место, где они будут находиться в мае. Просила, чтобы я сам приехал, побыл с ними хоть одну неделю. Уверяла, что я смогу покинуть Никарагуа, когда пожелаю, или же, если предпочту другой выход, мне обеспечено гораздо более быстрое и достойное самоубийство, чем то, которое избрал я, медленно себя уничтожая. И еще уверяла, что никогда, даже в период жизни в Кинте, она не испытывала такой веры в себя и в род человеческий, как теперь, вдохновленная партизанской борьбой. «Мы тебя ждем,— писала она в конце.— Я знаю, что мой старый чудотворец нас не подведет».
Это «мы» было для меня как укол шпоры. Я почувствовал в нем скорее двойственное число, чем множественное.
Две недели спустя я нанял в Мехико «чартер» и угнал его в Манагуа, заставив пилота приземлиться в пустынной местности. Я привез им много денег, продуктов и лекарств, которые просила Кристина.
«Мы» действительно означало двойственное число. Я ее потерял.
Несмотря на это, я продолжал им помогать. За последние два года я четырнадцать раз побывал в Никарагуа. Маршан Блас Пи с 1977 года стал интересоваться археологическими находками культуры майя. С оружием в руках я не сражался, но сделал немало. До сих пор страдаю от разлуки с Кристиной, однако жизнь, полная опасностей, поддерживает во мне чувство собственного достоинства и, как ни странно, известного оптимизма. Недавно закончил в Мехико одно Дело и на днях возвращаюсь в Манагуа. В этот раз опасность будет особенно велика.
Что ж до старины Кастельнуово, я, как и прежде, неблагодарная свинья. Пишу тебе, потому что ты мне нужен. Я хочу, чтобы ты передал своим кубинским Друзьям копии следующих документов:
>а) Отрывки из моей автобиографии и нашей переписки до 1959 года, которые покажутся тебе наиболее характерными;
б) «Исповедь Альваро де Мендоса» с комментариями Хуана Анхеля Поло (в моей библиотеке в Каракасе есть новый экземпляр, стоит на третьем