>>35 совершенно уникальную аппаратуру своих лабораторий и квалифицированных сотрудников, какими военно-морское ведомство не располагает. В общем, то, что ИТТ собирается предложить математику Финну, это не более чем совместное научное исследование, и если Лу Капоте сумеет провернуть это дельце, в чем Генсборо не сомневается (вежливое хихиканье, хмыканье, покашливание), оно может принести взаимную выгоду, и так далее. Но когда через неделю Лу Капоте, надеясь на старый долг благодарности, попробовал предложить Финну «совместное научное исследование», то по его глазам сразу понял, что дал маху. Ему даже не удалось договорить. Финн не дал ему изложить предложение полностью. Он накинулся на Лу как бешеный. Пусть Лу Капоте и его мафиози из ИТТ знают, что он честный гражданин Соединенных Штатов! Как они могли подумать такое! Да если бы не давнее его уважение к Лу, он бы немедленно изобличил ИТТ в попытке выведать секретный проект, разрабатываемый для североамериканского флота. И если Лу желает хоть отчасти сохранить их дружбу, пусть никогда больше не предлагает ему такие «совместные исследования», и так далее и тому подобное.
Разговор происходил в машине Лу. Финн попросил остановиться на углу и вышел не попрощавшись. С тех пор они не виделись. Прошло уже более двух лет. Для Лу это было тяжелым ударом, концом его единственной настоящей дружбы.
А теперь чего надо Финну от него? Зачем Финн к нему идет?
Лу опять глянул в зеркало. Финн, хромая, решительными шагами приближался к его машине.
Чего надо Сердитому?
1943—1945
к святости рассеялась
Моя надежда приобщиться к святости рассеялась после неудачного похода в Сантьяго-дель-Эстеро. Я провел три дня в постели. Когда мне стало лучше, меня вызвал наш настоятель. Судя по необычно холодному приему, я решил, что меня ждет выговор. Настоятель пожелал узнать, чего я хотел достигнуть
своей выходкой. Я объяснил, что хотел последовать примеру святого Игнасио: постом и покаянием достигнуть того, чтобы Господь явился мне. Тогда настоятель спросил, какой урок я извлек из своего похода. Что Господь, очевидно, не пожелал удостоить меня своей милости, отвечал я. Мой ответ, видимо, ему понравился, и он заговорил со мною ласковее. То было длинное наставление, полное разумных советов. Настоятель особенно напирал на то, что Бог наградил меня многими добродетелями, кои мне надлежит совершенствовать. Это и есть наилучший способ служения ему. Мы живем уже не в XVI веке. Бушует бесчеловечная, катастрофическая мировая война. И дела, коих Господь ждет от своих преданных сыновей в наши дни, требуют не только мистической любви и мученичества. Упорным трудом и надлежащим приложением дарованного нам разума также можно проявить свою любовь к нему и благочестиво ему служить. И ежели я, получив священнический сан, еще буду ощущать в себе призвание к великому самопожертвованию, орден может сделать меня миссионером, солдатом, идущим в первых рядах воинства Христова; но покамест мне надобно уразуметь— как я и сделал,— что Господь ждет от меня иной службы. Мне надлежит прилежно учиться и каждодневно все более и более смиренно обращать свою любовь к Всевышнему.