Карлитос очень серьезно поглядел на меня, словно взвешивая мое предложение. В какой-то миг он облизнул губы кончиком языка, и по выражению его лица мне показалось, что он не согласится, скажет, что, мол, с деньгами у него туго или что-нибудь в этом роде.
Он ничего не сказал. Взял меня за руку и завел в бар.
— Две рюмки водки! — гаркнул он, ударив кулаком по жестяной стойке.
Хусто Табоада, для которого Карлитос был выгоднейшим клиентом, с удивлением посмотрел на него как это он заказывает водку для мальчика.
— Этот малыш, которого ты видишь, старина, он настоящий мужчина! Понятно?
Мой замысел тронул его до глубины души. Он заставил меня выпить водку залпом и простился, повторяя, что я настоящий мужчина, парень с добрым сердцем, с чувством благодарности и что он, Карлос Калигарис, с этого дня мой друг на всю жизнь. Он пожал мне руку, похлопал по щеке и сказал, что я могу на него рассчитывать. Дело с машиной слажено. Он даст недостающие монеты.
Прошло несколько дней, я узнал, что получу не шестьдесят песо, а только двенадцать, и в воскресенье утром с поникшей головой пошел сказать об этом Карлитосу. Он еще лежал, но донья Кармен пустила меня к нему. Я рассказал, что произошло, и Карлитос стал меня расспрашивать, подложив руку под голову и с сигаретой во рту. Узнав, что я работаю у дона Лисинио, он подпрыгнул в постели и чуть не проглотил свою сигарету.
— Как? Ну-ка повтори, как звать твоего кровососа?
— Лисинио Лобо.
— Такой долговязый галисиец с родинкой на щеке?
— Да, он самый.
Тут он изверг поток брани: жмот галисийский, распросукин сын, подхалим проклятый, живодер, сводник... Карлитос отлично его знает. Они вместе работали в одной конторе, и его, Карлитоса, уволили по вине Лисинио Лобо. Успокоившись немного, он спросил, знаю ли я, где ремонтировали весы. Я сказал, что не знаю, но сумел объяснить, в чем состоял ремонт. Карлитос оделся и пошел поговорить с одним сварщиком, который жил напротив через улицу. По словам сварщика, ремонт весов, если считать по самой высокой цене, должен был стоить пятнадцать песо. Добавим цену стекла витрины и его установки — все вместе никак не больше двадцати песо. А дон Лисинио вычел у меня сорок восемь! Карлитос заявил, что сегодня же пойдет в аптеку и отколотит его.
И в это мгновение, в это самое мгновение, когда Карлитос произнес свою угрозу, у меня блеснула идея.
Я рассказал Карлитосу, что дон Лисинио подделывает шампунь, а также жидкость от перхоти. И то и другое производит сеньор Риполл, злющий-презлющий каталонец, в чью лабораторию я несколько раз ходил с заказами от нашей аптеки. У Риполла кустарным способом изготовляют мыло, дешевую парфюмерию, тальк и прочую мелочь, но самая известная и ходкая продукция — как раз то, что фальсифицирует мой хозяин: шампунь «Береника» и жидкость от перхоти «Яшма». По моему предположению, большую роль в выяснении и плагиате нехитрых формул этих составов играет Тересита.