Запереться с ней в доме и любить, пока не наступит конец света.
Закрываю глаза и вижу, как пронзаю нежную плоть своим агрегатом, как заставляю в беспамятстве кричать моё имя.
***
Выхожу из дома и закуриваю.
Витюша возле бани с Полканом возится. Смотрит с интересом.
– Сейчас, Витюша, за ёлкой пойдём. – говорю. – Хозяюшка наказала самую лучшую из лесу принести.
– Ещё лучше, значит, найти надо, – смеётся друг.
Ухмыляюсь. Лучше лучшего – это по мне задача.
Отправляемся на поиски. Идём тропами неспешно. Разговоры разговариваем.
– Летом договор заканчивается, – говорю. – Устал я. Передохнуть пора.
Витюша руки довольно потирает.
– Правильно, Тихон. Бери хозяюшку и на море вези. А осенью – в Москву. Засиделся ты, брат, в лесу. Пора жить начинать.
Киваю согласно. Пора.
***
Возвращаемся к обеду.
Лучшую ёлку со всего лесу срубили.
Девчоночка в платье из обновок. Румяная, что яблочко наливное. Возле плиты вертится. Еду греет. Мясо размораживать поставила. Свинину на шашлыки. А я и позабыл совсем.
Улыбается довольно. Краснеет, глядя на меня. Но взгляд не отводит. Вижу в её глазах озорство лукавое. Как напоминание о том, что меня ждёт, стоит только наедине остаться.
Подхожу к ней. Целую мимолётом. Трогаю украдкой.
– Чем помочь? – спрашиваю.
– Я уже всё сделала, – улыбается. – За стол садитесь, обед подам.
Ест мало. Ну точно – котёнок. Маленький. Ласковый. Так и ластится ко мне поближе.
Витюша смотрит со стороны и улыбается. Давно такого спокойствия в моих глазах не видел.
***
Ставим ёлку, девчоночка на табурет становится и вешает завалявшиеся от каких-то прошлых смотрителей огоньки да игрушки. Я коршуном рядом увиваюсь. Зорко гляжу, чтобы не свалилась ненароком.
Витюша байки травит, что девчонка заливается. Смеётся. Позабыла рядом со мной об опасениях. Смотрю на её улыбку и хочу, чтобы никогда больше не затухала. Чтобы слёз горечи она больше не знала.
Тянется неловко к макушке ели. Стул пошатывается. Не выдерживаю. На руки её подхватываю, помогаю.
– Спасибо, – шепчет она мне в ухо.
Жаром обдаёт от самого сердца чёрствого до кончиков пальцев.
Касается руками моего лица. Гладит ласково.
– Ну, пойдём, Тихон, шашлык жарить, – кричит Витюша.
Чтоб тебя!
Нехотя оставляю девушку. И табурет подальше от ёлки убираю.
Смеётся. Подбегает ко мне и на цыпочки встаёт. Руки на шею мою закидывает и целует.
Быстро, неумело. Сладко. Так, что хочется Витюшу прямо сейчас с горы спустить.
– Иди, Тихон, – шепчет мне в губы, – и я подышать выйду. Только оденусь потеплее.
***
И выходит. Бегает с Полканом, ошалевшим от количества гостей и перепавших нежностей. Разыгрался защитник. В снег её валит, и я замираю. Пока не слышу её счастливый, заливистый смех.