— Пришел этот студент. Девушка, интересующая нас, здесь.
— Где? — даже привстал Пацакис.
— В Афинах.
Шеф махнул рукой, помощник вышел и вскоре появился вместе со студентом.
— Я слушаю, — бросил Пацакис.
У Монаса Стефанидиса был удрученный вид, он долго мялся, переступал с ноги на ногу:
— Она, кажется, приехала… вернулась в Афины, случайно проговорилась старуха из дома, где живет Ниса. Я пошел туда, чтобы проведать ее больную мать, и та сказала, что Нисы до сих пор нет и что, она очень волнуется… В это время вошел какой-то молодой человек, принес книгу, забытую в кабине его грузовика девушкой, которую он вчера довез до Афин. В книге оказался конверт с адресом, и он решил найти девушку и передать этот учебник по археологии. Мать и отец Нисы смутились. Я спросил шофера, где он высадил девушку. Но тот, видимо, догадался, и сперва отмалчивался, а потом сказал, что где-то по дороге. Я вышел вслед за ним, умолял сказать, где девушка, объяснял, что она моя невеста. Но он, кажется, мне не верил. Я просил, уговаривал, предлагал деньги, но шофер неожиданно перебежал на другую сторону улицы.
— Дальше! — взревел Пацакис.
— Исчез.
— Как исчез? — перейдя на шепот, спросил шеф.
— В толпе. Но я заметил грузовик, который поспешно отъехал и скрылся за поворотом, и запомнил номер, правда, только две первые цифры: тридцать или тридцать девять…
Пацакис выразительно посмотрел на помощника, и тот мгновенно выбежал из кабинета.
Через считанные минуты от мрачного здания тайной полиции отъехало несколько автомашин с агентами. Все дорожные службы охраны получили строжайший приказ задерживать грузовики с номерными знаками, начинающимися с 30 или 39.
Одна из машин остановилась около дома, — где жила студентка. Агенты ворвались в квартиру, перевернули все вверх дном. На их вопросы домочадцы отвечали, что Ниса не появлялась, где она — не знают. Агенты пригрозили, что мать бросят в тюрьму, а мужчин расстреляют за сокрытие особо опасного государственного преступника.
— Убейте меня, но не трогайте мою дочь! — кричала больная.
На ее глазах начали пытать мужа. Мать лишилась чувств, на нее вылили ведро воды, но старая и больная женщина долго не приходила в себя. Избитых и окровавленных отца и племянника, увезли. Агенты посадили до смерти перепуганного Монаса в машину и приказали показать все дома, куда могла бы пойти девушка. Они побывали прежде всего в доме ее напарника на радиостанции Эмбрикоса, затем у двух подруг, тети, бабушки, университетского преподавателя — руководителя археологической практики. Родных Эмбрикоса, подруг Нисы и руководителя студенческой практики увезли в асфалию. «Пытать, пока не сознаются!» — приказал Пацакис. Первым не выдержал пыток пожилой преподаватель Нисы. Его фотографии не было в «колоде» Пацакиса. Это был опытный археолог, многие из его находок украшали Археологический музей в Афинах. Одна из последних — мраморная женская головка античных времен была очень похожа на любовницу Пацакиса-старшего, и американка страстно хотела приобрести свой «двойник» за любые деньги. Пацакис-младший даже подумал, что если археолог окажется невиновным и выдержит «обработку» в подвале, то сам поговорит с ним о приобретении этого шедевра — божественной головки далекой эллинской прародительницы… Но сердце археолога не выдержало — взорвалось от ненависти и боли.