Мартин сумел подняться лишь спустя несколько минут. Потоптался на месте — правый ступоход заклинило, но двигаться он ещё мог. Он огляделся из-за мусорного гребня поднимался к грязно-серому небу огненный клуб — похоже, у разведчика не выдержала защита плазменного реактора.
Мартин подождал некоторое время и дал команду на отстрел аварийной капсулы. Крошечная ракета поднимется на высоту полумили и издаст короткий радиоимпульс, вызывающий эвакуационный челнок.
Он уцелел — единственный из всего кулака «Крысоловов». И теперь может с чистой совестью рапортовать о выполненной, пусть и такой ценой, задаче.
Как всегда.
Случайность? Ирония? Очередная штучка разрабов, пожелавших подтолкнуть непонятливого игрока к смене персонажа? Последняя очередь, ударившая со стороны входа, угодила Стасу в живот, легко пробила бронежилет и разворотила внутренности. Будь на его месте человек или даже рядовой «нечистый» мутант, он немедленно откинул бы копыта — но боевого гоблина убить не так легко. Хотя и у этих невероятно живучих созданий есть свой порог выносливости, и сегодня Гуглук его перешёл.
Стас наблюдал за агонией как бы со стороны — он вовремя отключился от болевых рецепторов искалеченного тела, и ничто не мешало ему оценивать ситуацию объективно. Гуглук обречён, это яснее ясного — с такими ранениями шанс, да и то небольшой, может дать только грамотный биотехник, под рукой у которого имеется соответствующее оборудование. Не их случай. Лошадиные — нет, пожалуй, слоновьи — дозы противошоковых и болеутоляющих позволят продержаться ещё с четверть часа, может, немного больше, но потом — конец неизбежен.
А значит, пора делать следующий шаг.
*** Новый уровень — «23». Поощрение за победу в схватке***
— Сделано. –
…нет, они точно издеваются!..
Стас совсем было собрался вызвать меню смены персонажа, как тоннель наполнился скрипом, и лязгом. Часть стены внезапно отъехала в сторону, открывая облицованный феррокретовыми плитами проход куда-то вглубь мусорных Гималаев.
— Не спеши уходить, сначала проговорим. Возможно, я смогу тебе помочь.
Стас с трудом разлепил глаза. Боли по-прежнему не было — игровая механика щадила его нервную систему, — но шевелиться он не мог. Зрение и слух, правда, не совсем отказали, но звуки доносились, словно через подушку а мир вокруг был нечётким, размытым и, к тому же медленно кружился, вызывая острые приступы тошноты. Да, собеседник, кем бы он ни был, не экономит на болеутоляющих и прочей медицинской наркоте — вон, сколько пластиковых трубок с разноцветным содержимым воткнуто в сгибы обоих локтей и в развороченное брюхо…